Айвэн Уд
ШОССЕ НА ЮРМАЛУ
рассказ
I
Погожим воскресным утром в последней декаде июля, избавившись, наконец, от чемодана, я прочно уселся у окна в новеньком, цвета пустыни, «Икарусе», который мощно понес пассажиров к Юрмале, на янтарное побережье Балтики. Всего полтора часа тому назад я выбрался из фирменного поезда “Латвия”, за ночь добравшись до Риги из Москвы.
Рига встретила солнечным прибоем привокзальной площади, милыми улочками и зеленым маревом парков, но отпуск есть отпуск — и вот я уже несусь в автобусе к морю. Есть удивительное удовольствие от езды в автобусе, если машина нова и комфортабельна, в салоне чисто и никто вас не теснит плечом, а пассажиров — как раз столько, сколько кресел.
В открытые фрамуги врывается теплая тугая прохлада июльского воздуха, а вы несетесь и несетесь… Долго ли вырваться из тесноты улички Ленина на простор площади Латышских Стрелков и влететь в распахнутое небо над мостом, что распластал свои пролеты над задумчивой Даугавой? Смерчем промчаться по скромным улочкам Задвинья? Взреветь дизелем на последнем правом повороте и рвануть отличной автострадой к морю, к морю?..
Промелькнули окраины Риги и шоссе плавной параболой углубилось в лес. Вдруг тяжелая машина сбавила бег, покачиваясь, съехала на обочину и замерла, слегка покосившись на правый бок. Я невольно оторвался от разглядывания пейзажей и взглянул вперед по салону, в направлении водительской кабины, пытаясь отгадать причину внезапной остановки…
Стройная молодая женщина 22-23 лет что-то говорила водителю в отодвинутое окошко кабины. Он, видимо, согласившись с ней, чего-то там у себя нажал и передняя дверь с шипением отворилась. Женщина, взяв небольшой баульчик, присовокупив к нему сумочку, медленно сошла на гравий обочины. Затем она, небрежно обронив вещи, прислонилась бессильно к столбу какого-то дорожного указателя.
Автобус вздрогнул, взревел и вырулил на шоссе, набирая скорость. Я невольно оглянулся, пытаясь разглядеть за стеклом окна вышедшую женщину. Она быстро удалялась, но я заметил, как бессильно оперлась на дорожный указатель, запрокинув лицо к нещадно палящему солнцу.
– Остановите автобус! — крикнул я. — Ее нельзя бросать одну, у нее сердечный приступ!..
Меня внезапно озарило, что человек тот нуждается в помощи, тем более, что речь шла о хорошенькой женщине… Со стыдом думаю, что, возможно, окажись на ее месте дряхлая старушка, так не вызвать бы мне в себе такого порыва.
В салоне загалдели по-латышски, какая-то дама постучала водителю, что-то сердито сказала ему на родном языке, и он опять затормозил.
– Кто среди вас врач?.- вновь овладел я инициативой. Молчание. Порывшись в портфеле, я разыскал патрончик о валидолом и спросил разноголосо кудахчащую публику, нет ли у кого лимонаду или чего-нибудь подобного, чтобы дать пострадавшей попить.
У моей соседки справа нашлась бутылка молока.
Еще через мгновение я, схватив портфель и бутылку с молоком, торопливо объяснял водителю, плохо понимавшему по-русски, что дальше ехать не буду, а останусь помочь потерпевшей. Он передернул плечами, тоже спрыгнул на гравий, открыл багажник под брюхом своей необъятной машины и отдал, мне тяжеленный чемодан отпускника.
Не прошло и минуты, как автобус, обдав меня на прощанье вонючим дымом, тяжко рванул с места и, разгребая гравий обочины, уверенно пошел вперед, к морю.
Пока я тащился метров сто до столба, у которого сиротливо стояла незнакомка, прошла, казалось, вечность.
– Что о Вами?.. — тяжело дыша, спросил я, бросая на высоку траву чемодан. Тут же я вынул из портфеля патрончик с. валидолом и бутылку о молоком.
– Сердце… — едва проговорила женщина. Она почти не дышала, но ее. крупные груди прелестно белели в смелом вырезе синего летнего платья.
– Я помогу Вам, я врач… не стесняйтесь! — приказал я, расстегивая на теплой ее спине бюстгальтер. Слабо щелкнула застежка и обе сиси наполовину вывалились из ослабевшего после расстегивания «молнии» платья. Она благодарно взглянула на меня.
– Теперь валидол…- продолжал я, показывая ей одну таблетку, которую затем заботливо положил в розовый рот. От молока она отказалась.
– Я сделаю Вам небольшой массаж сердца…- сказал я и, не ожидая согласия, залез пятерней под левую грудь и начал нежно массировать сначала в области сердца под грудью, а потом стал затрагивать и саму приятную округлость. Женщина задышала глубже и ровнее. Для удобства работы я заставил ее расслабиться и позволить снять, отстегнув плечики, голубой лифчик, который я положил себе в открытый портфель.
Я yжe более месяца не имел половой связи, и процедура врачевания доставляла мне неизъяснимое блаженство. Член мой встал на дыбы как норовистый конь и пытался вырваться на свободу из тесных брюк.
Водители и пассажиры пролетавших мимо на бешеной скорости машин почему-то улыбались, но я так увлекся, что не замечал ничего вокруг.