— Да мы тут так, плюшками балуемся, — с притворной скромностью опустив глаза долу, сообщила девушка.
Недоверчиво помотав головой, Андрей провел краткую экскурсию по квартире.
— Твоя задача лежать и спать. Иногда вставать и есть. Холодильник в коридоре… Только не лопни.
Марина снова улыбнулась уже совсем беспечно.
— Телевизор не смотреть, читать док велел поменьше, но книги в той комнате, на полке. Музыка здесь, компютер на столе, но не увлекайся. Это твоя ванна, только гипс какой-нибудь полиэтиленкой обмотай, халат вот, получите. Мда… Не коротка кольчужка-то?
Халатом Марину можно было обернуть раза два, как кусок колбасы.
Я в той комнате. Завтра, с утра, я уйду, буду вечером. Вот номер мобилы, ежели что — звони. Да, завтра работяги придут, кухню делать, не обращай внимания.
Девчонка стояла, держа в руках халат, и молча смотрела на него.
— Почему? — тихо произнесла она наконец — мне нечего… мне нечем…
— А я сентементальный, — скроив плаксивую рожу рявкнул Андрей,- и вообще, я только с виду страшен, а душа у меня хрупкая и ранимая, как эдельвейс…
Она слегка улыбнулась.
— А эдельвейс ранимый?
— А хрен его знает, сударыня…
Он вышел из дома, когда Марина еще спала. Постояв немного на морозном воздухе, Андрей посмотрел на перевязанную ладонь, подумал о чем-то, потом вытащил телефон и медленно набрал номер.
— Гиви Александрович? — голос его был сух и бесцветен.
— Андрюшенька? — обеседник говорил с легким кавказским акцентом, но слов не коверкал — рад слышать, сынок. Как дела? Почему не заедешь, не проведаешь старика?
— Спасибо Гиви Александрович.Взаимно рад. Все дела, дела… Гиви Александрович, у меня просьба.
— Конечно, дорогой.
— Нельзя ли мне одолжить на несколько часиков Равиля и Ицхака.
В трубке наступило продолжительное молчание.
— Ты хорошо подумал, сынок? — раздался наконец голос Гиви
— Да — ровно ответил Андрей
— У меня сложилось впечатление, что такое решение, если оно необходимо, ты… воплотил бы сам…
— Ваше впечатление верно, Гиви Александрович. Если мне, не дай Бог, потребуются… радикальные меры, я ими займусь сам. Но пока мне этого не нужно.
— Тогда почему э-э-э… именно они?