Доигрались на троих,
Приглашал я раньше братца,
И стоял, глядел на них.
И от зрелища такого
Тонус мигом оживал,
Ведь дороже дорогого
Нежных губ жены овал!
Да и Галка заводилась
Так, что целый час подряд
То со мной, то с ним любилась
Без стеснения преград!
А теперь брательник съехал
В славный город Петроград,
Тонус сник, какое дело.
Вновь морозит Галкин взгляд.
Я, судьбой припертый к стенке,
Околесицу несу.
Молодой же пялит зенки
На потертую джинсу.
На вопрос, что поднят спьяну,
Как искать тактичных слов,
Коль штаны набухли рьяно?
Понял он: всегда готов!
Что я делаю! Охота?
После будет — горький стыд!
Не ходи, дурак! Болото!
Не кобель, по складу, ты!
«Посох» в глотку. Смачно фыркнул.
Муж сказался проводить,
Сделав знак сопеть в две дырки
И супругу не будить.
Чуть придерживая стены,
Чтобы качка унялась,
Он повел к жене замену,
Подтверждая в доме власть.
*
Она ждала, едва живая,
Так стыд и страх ее душил!
Испуг, ознобом прошибая,
Желанье жег, а не тушил,
Ушли: тревога и сомненье,
В волнах истомы поплыла,
Распались, задрожав, колени,
Едва на них ладонь легла.
Она была во всем покорна,
Куда и как ни повернусь,
И удивительно просторна,
А значит: дольше — это в плюс!
И с этой дамой я растаял!
И до того прибавил сил,