хоть понимаешь, что натворил? — Она была так зла, как я никогда не видел.
— Что не так? Я буду говорить с тобой, как захочу. Ты бы предпочла»глупая шлюха»?
— Тим, я признаю, что, возможно, совершила ошибку. Мы можем справиться с этим. Я люблю тебя, Тим. Давай прекратим эту глупость…
— Глупость? Ты изменщица, глупая шлюха. Если я дам тебе двадцать баксов, ты уйдёшь?
— Как ты смеешь!… Я твоя жена, Тим. Я мать наших детей. Они вернутся домой завтра и они найдут…
— Меня. Они найдут только меня. Я представляю, как ты, глупая шлюха, будешь лежать где-нибудь на спине с любовником.
— Тим, пожалуйста, перестань меня обзывать. Это нам не поможет. Нам нужно поговорить об этом. Я понимаю, что ты зол и расстроен, но мы можем справиться с этим, Тим. Благодаря этому наш брак может стать крепче.
— Ты бы сама себя послушала, глупая шлюха?
— Перестань обзывать меня, Тим.
— Ладно. Ответь мне вот на что, — я посмотрел на неё с такой силой ненависти, что даже сам удивился. Она поникла передо мной. — Ты решила «быть» с другим мужчиной. Ты разделась донага перед ним, ты сосала его член, ты глотала его сперму и позволяла ему трахать тебя. Поступая так, ты рисковала всем: нашим браком, нашей семьёй, моей любовью и уважением к тебе, моим здоровьем — кстати, «дорогая», я прошёл проверку и до сих пор чист. Тестирование на ВИЧ-это шестимесячное ожидание. — (Она побледнела от этого замечания). — Ты рисковала всем — чем рисковал любовник?
— Но… но — всё совсем не так… — Мелинду трясло.
— Ты рисковала всем, а он ничем. Что ты получила? Скажи мне, что у тебя есть. Ты вот-вот потеряешь всё, Мелинда, что ты имела. Что ты получилаза то, что выбросила всё это?
Она только покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.
— Совершенно верно — у тебя ничего нет. Ни драгоценностей, ни поездок в романтические места, ни машин — ничего — ни секретного банковского счёта, ни чемодана с деньгами — ни одной чёртовой вещи, не так ли? У тебя ничего нет. Что ж, в одном ты права. Я не имею никакого права называть тебя глупой шлюхой. Шлюха достаточно умна, чтобы получить что-то за трах. Ты трахнулась с другим мужчиной, от которого ничего не получила, а теперь потеряешь всё. Ты даже не настолько умна, чтобы быть приличной шлюхой. Называть тебя шлюхой — значит давать шлюхам дурную славу. Я думаю, что это просто делает тебя действительно тупой блядью.
Я уехал, а она сидела на земле и безудержно рыдала. Трахни её.
Я приехал в адвокатскую контору как раз вовремя. Я даже заскочил домой, чтобы принять душ и переодеться в костюм. Я хотел, чтобы она увидела меня в лучшем виде. Я сидел напротив неё в адвокатской конторе. Если бы я хоть как-то заботился о ней, взгляд Мелинды, брошенный на меня, должен был бы сжать моё сердце; её боль была ощутима. Выражение моего лица оставалось спокойным и бесстрастным; моя решимость была непоколебима. Она сделала последнюю попытку отодвинуть неизбежное, я просто взглянул на часы, потом снова на Мелинду. Её плечи поникли. Она взяла ручку и спросила моего адвоката, где подписать.
Победа была за мной! Я чувствовал, что хочу сделать какой-нибудь глупый танец. Первым документом, который она подписала, было соглашение о разводе — со ссылкой на непримиримые разногласия. Одно время я очень заботился о том, чтобы причина была указана как прелюбодеяние. Мне повезло, что у меня был адвокат, который действительно знал, как вызвать боль. Ключ, повторял он мне снова и снова, кроется в условиях развода. Успех определялся знанием того, чего хочет другая сторона и от чего вы можете заставить её отказаться.
Весь процесс подписания был в буквальном смысле спектаклем, который мы с адвокатом ставили. Там были реквизит и персонажи; это было действительно довольно впечатляюще.
Следующим документом был запрос на изменение имени. От Мелинды требовали вернуть ей девичью фамилию. Если вы не думаете, что это большое дело — угадайте еще раз — у неё больше не будет такой же фамилии, как у её детей. Один этот пункт едва не потопил соглашение. О да, это было очень больно. Я смотрел, как Мелинда отказалась от моей фамилии, слезы текли по её щекам.
Перед ней стоял маленький чёрный поднос. На этот раз, когда Мелинда посмотрела на меня, выражение её лица казалось опустошённым — затем меня осенило, и я действительно почувствовал укол сочувствия к ней. Дело было не только в том, что всякая надежда избежать этого провалилась, но и в чём-то большем. Осознание потери было подавлено действительной реальностью капитуляции. Её потери внезапно стали реальными — это были уже не пункты переговоров. Она посмотрела на поднос и вздрогнула, снимая свадебное кольцо. Как только она поставила его на поднос, он тут же исчез из комнаты.
Она покрутила на пальце обручальное кольцо. Я позволил ей сохранить его, но даже эта маленькая победа вот-вот превратится в пепел.
— Знаешь, почему я разрешаю тебе оставить кольцо Мелинда? Я подарил тебе это кольцо, когда просил стать моей женой. Я хочу, чтобы ты сохранила это кольцо, чтобы помнить всё, что мы обещали, и всё, что ты выбросила. Я снял с пальца свадебное кольцо и подтолкнул к ней.
— Ты можешь получить это обратно, оно все еще целое, я сдержал свои обещания…
Один из помощников моего адвоката вернулся с подносом. Кольцо Мелинды было разрезано надвое. Я собрал осколки и, держа их в открытой ладони, бросил в мусорную корзину. — Никчемное дерьмо.
Мелинда, казалось, покачнулась на стуле и протянула руку, чтобы ухватиться за стол. Её голова слегка покачивалась. Мой восторг победы начал угасать. Мне даже стало её жалко, когда перед ней поставили следующий документ. Исковое заявление на её долю в доме. Ключевым моментом здесь было то, что денежная стоимость её доли была передана в попечительский фонд колледжа для детей с ней в качестве опекуна, пока они не достигнут совершеннолетия.
Наконец мы добрались до документа, который позволил ей принять всё, что предшествовало, — соглашение об опеке. Мой адвокат говорил чётко.
— Вы полностью понимаете условия этого соглашения об опеке? Дети остаются в доме. Родители поочередно проживают в доме на еженедельной основе, переход опеки должен происходить каждое воскресенье между 6 и 7 часами вечера. Все расходы должны покрываться поровну до тех пор, пока ребенок не закончит колледж или не достигнет зрелого возраста. Если вы согласны с этими условиями и договоренностями, просто подпишите внизу. — Я смотрел, как моя будущая бывшая жена подписывает. Ручка вяло выпала из её руки, и она заплакала всерьёз.
Поражение-зрелище не из приятных. И это длится долго, очень долго. Я был на шаг впереди Мелинды с того момента, как она вышла из номера мотеля с Эрни. Моя позиция оставалась неизменной: развод и контроль над детьми. Я думаю, она думала, что сможет найти способ обойти всё это. Дети, конечно, были ключом. Я отступил назад, чтобы защитить их и убедиться, что Мелинда и её родители имеют к ним доступ. Я также пообещал не рассказывать детям о том, что сделала их мать, что привело к нашему разводу. Это было сформулировано как»ваши мама и папа расстаются как партнёры, но не как родители».
Другим ключом была угроза разоблачения и обнародования видеодоказательств Мелинды и Эрни — хотя, по правде говоря, в действительностиу меня их не было. Много лет назад один мой друг рассказывал мне, что видел порно с актрисой, поразительно похожей на Мелинду. Я проверил его и вынужден был признать, что сходство действительно есть. На этапе планирования своего возмездия я обратил это сходство в свою пользу, купив несколько таких фильмов. Я нашел пару видео с актёрами, которые соответствовали словесному описанию Эрни: средний возраст, средний рост и вес, темные волосы и т. д. Записывая части видео с телевизора с помощью видеокамеры, я смог создать довольно терпимый сеанс в номере мотеля, который выглядел как видео, снятое при плохом освещении. Это выглядело так, будто Мелинду трахал …