знает, что с этим делать (она сжала мой член). Мне весело, и я почти уверена, что тебе тоже. После 12 лет брака и последующего развода я не хочу повторения всего этого. Пока Джордж Клуни не появится у меня на пороге, во всяком случае.
****************
Итак, хорошая часть моей жизни заключалась в том, что я трахал Матильду. При этом у меня не было необходимости гоняться за женщинами, тусоваться в барах или ходить на свидания. Секс отныне был всегда доступен — просто нужно было сделать один быстрый телефонный звонок.
Зато всё остальное было отстоем, по крайней мере в основном. Я не в силах передать, как сильно я скучал по прежней жизни с Хелен, еще до того, как узнал о ее изменах. По ее стряпне и, конечно, по ее компании. По тому, чтобы просто быть рядом с ней, делясь улыбками и теми особенными шутками, которые развиваются, когда вы в браке более 25 лет.
Это не значит, что я хотел ее вернуть. Даже после того, как моя ярость немного остыла, я постоянно злился на нее. Непрерывно перемалывая это внутри себя, я всё пытался понять, как счастливая замужняя, и при этом холодная в постели женщина может превратиться в откровенную шлюху. Был ли я причиной ее холодного отношения? Мне никогда не удавалось понять это.
Линда и Ронни были великолепны. Они обе были явно опустошены и были в ярости на свою мать, но им удалось стать любящими и внимательными дочерьми для нас обоих. На самом деле, именно Ронни спасла Хелен жизнь, хотя об этом я узнал позже.
Это случилось в субботу, через 6 дней после того, как я вышвырнул Хелен из дома. В тот четверг судебный пристав нашел Хелен на работе и вручил ей документы о разводе, обвинив ее в супружеской измене. Меня нисколько не устраивал развод с формулировкой «непримиримые различия».
В любом случае, в субботу вечером Хелен проглотила упаковку снотворного; затем она передумала и в ужасе позвонила Ронни, а та позвонила в 911. Они отвезли Хелен в больницу и промыли ей желудок. Она выкарабкалась после страшного дня в отделении интенсивной терапии, а девочки спали на стульях рядом с ее кроватью.
Через пару недель после того, как Хелен вышла из больницы, мои дочери приехали провести со мной выходные; и в воскресенье перед тем, как уйти, они завели со мной небольшую беседу, которую они, очевидно, спланировали заранее.
— Папа, Ронни и я очень просим тебя… , — начала Линда.
— Пока это не имеет отношения к… вашей матери, вы знаете, что я сделаю все, что смогу для вас, — ответил я.
Они посмотрели друг на друга.
— Ну, папа, на самом деле это имеет отношение к маме. Она пыталась покончить с собой три недели назад.
— Что?! — закричал я.
Линда рассказала мне всю историю, а затем сказала:
— Вот в чем дело. Пока ты не развелся с мамой, она все еще находится на твоей медицинской страховке. Она начала встречаться с психотерапевтом, чтобы понять, почему она пыталась покончить жизнь самоубийством и почему она, ну, сделала то, что она сделала с этими другими мужчинами. И если ты разведешься с ней, она потеряет свою медицинскую страховку и не сможет позволить себе эти встречи. Так что, папа, не хочешь ли ты подождать с разводом?
Я вздохнул про себя. Ясно, что я не смогу выиграть такой спор — не с обеими моими дочерьми, просящими о жизни своей матери. И я понимал, что они были правы.
Поэтому мой адвокат составил юридическое соглашение о разводе, так что у Хелен оставалсь ее страховка и работа с психотерапевтом. На самом деле мне было наплевать — это были не мои деньги, а страховой компании. И как бы я не ненавидел ее, я не хотел, чтобы Хелен попробовала сделать это еще раз и на самом деле покончила с собой.
****************
Праздники были тяжелыми — разве могло быть иначе? День благодарения или Рождество могли лишь ткнуть нас носом в то, что наша семья развалилась.
На День Благодарения мы с девочками договорились поужинать со Стефани Олдерман и ее детьми — она выгнала Джо, и он жил в городской квартире. Их дочь Ариэль и сын Питер много лет дружили с нашими девочками, поэтому мы были небольшой семейной группой из шести человек в столовой Стефани.
Но, само собой разумеется, это было не то же самое. Во-первых, ни Стефани, ни кто-либо из детей не могли готовить так, как Хелен. И что еще важнее, мы все знали, кто отсутствует на праздниках и почему. Мы просто старались быть благодарными за то, что имели, и часть вечера была веселой, но, когда Линда, Ронни и я возвращались обратно домой, мы были молчаливы и угрюмы.
И Рождество было хуже, по крайней мере, для меня. Девочки чувствовали, что они должны быть с Хелен, так как она провела День Благодарения без них, поэтому я поехал к моему брату и провел отпуск с ним и его семьей. Я люблю своего брата и его жену, у них милые дети (все они на десять лет моложе меня) — но опять же, я не мог не думать о том, каким должен был быть этот праздник, и был бы, если бы не моя шлюха-жена.
Но когда наступил и прошел Новый год, я начал чувствовать себя немного лучше. Прошло более трех месяцев, я был еще жив, у меня все еще была моя работа, мои замечательные дочери и мои друзья. Я был в порядке.
Мой напарник Джим и его жена Патти были великолепны. Они приглашали меня на ужин не реже одного раза в месяц, смеялись и шутили, даже дразнили меня из-за того, что мне было жаль себя. Я знаю, что они оба были в ярости на Хелен — и так же шокированы, как и я, — но мы почти не говорили о ней.
Стефани Олдерман и я регулярно обедали или ужинали вместе, а в апреле мы пару раз трахались. В отличие от меня, у нее не было постоянного сексуального партнера, и она была чертовски возбуждена, в дополнение к чувству неуверенности и непривлекательности.
Мы заранее поговорили об этом — неужели мы действительно хотели сделать это, рискуя дружбой, которая много значила для нас обоих? Но, в конце концов, это казалось правильным, поэтому мы провели выходные в постели у нее дома, а затем через пару недель снова, на этот раз у меня.
И знаете, что? Это было не так уж и здорово. Стефани, конечно, была привлекательной — менее грудастой, чем Хелен (не говоря уже о Матильде), но все же крепкой и стройной — но сложная ситуация мешала нам обоим по-настоящему расслабиться и наслаждаться этим. Это было слишком похоже на секс с сестрой (или братом в ее случае).
После второго уик-энда Стеф сказала мне:
— Знаешь, я рада, что мы сделали это, Роб — даже благодарна. Потому что, когда парень в постели умеет пользоваться своим большим членом, это дает мне почувствовать, что я еще не старая домохозяйка. Но в то же время я не думаю, что хочу сделать это снова. Я хочу, чтобы мы были друзьями, и думаю, что это будет работать лучше, если мы оставим эту часть в прошлом.
Я не мог не согласиться с ней, поэтому мы снова стали приятелями, готовыми всегда помочь друг другу. Она закончила разводиться с Джо, а я продолжал определяться со своей собственной жизнью.
****************
Второй раз — год спустя — праздники без Хелен были намного проще. Линде и Ронни пришлось разделить свое время между ней и мной, и я не мог не думать о том, что было раньше, но мы все еще веселились, и это было больше похоже на семью.
Думаю, я наконец-то привык к идее одиночества, по крайней мере, в обозримом будущем. Я даже начал подумывать о том, чтобы ходить на свидания. Мне было ясно, что у нас с Матильдой нет реального долгосрочного будущего. Пусть секс с ней был восхитителен, но это был просто секс, и я стал задаваться вопросом, смогу ли я пережить еще один настоящий роман в моем преклонном возрасте (через пару лет мне исполнялось 50).
А потом Линда и Ронни снова приехали на выходные, весной того второго года, и я знал, что что-то случилось. Что-то, чего я, вероятно, не хотел бы.
Я был прав — и это была Хелен, конечно.
— Папа, она начинает немного восстанавливать свою жизнь и хочет увидеть тебя.
— Зачем, черт возьми? Она не может сомневаться …