— рыдала она
— Это я сказала доктору. Но она сказала мне, что таблетка не на 100% эффективна, и что я, должно быть, одна из 1% неудачниц.
Я прижал ее к себе, и в этот момент, я думаю, мы оба хотели, чтобы она все еще была маленькой девочкой, и все это было дурным сном. Мы сидели так довольно долго, не разговаривая, просто обнимая друг друга. В заключение, я ослабил хватку, чтобы снова посмотреть на нее.
— Что твоя мать говорит по этому поводу?
— Она еще не знает, папа. Мама еще не пришла домой.
Меня раздражала Лори. Из всех дней опоздания это был один раз, когда я действительно нуждался в ее совете на будущее. Но я отодвинул свое раздражение на задний план, потому что знал, что моя дочь нуждается во мне. Я взглянул на часы на ее прикроватной тумбочке и увидел, что было уже позже семи.
— Уже поздно. Пойдем вниз и посмотрим, сможем ли мы что-нибудь поесть, — сказал я Эмили. Мы вместе пошли на кухню и обнаружили в холодильнике еду, которые можно было подогреть.
После того, как мы немного поели, я спросил ее:
— Ты говорила об этом с Брэндоном?
Ее лицо снова затуманилось.
— Я пыталась позвонить ему сегодня, но его номер был выключен. Его домовладелец сказал, что он уехал из города, и он не оставил адреса для контактов.
— Вот чего я ожидал, — злобно подумал я, но я ничего не сказал вслух, потому что не хотел больше расстраивать Эмили. Поэтому я задался вопросом, который давил на меня больше всего с тех пор, как я узнал о ее состоянии.
— Ты думала о том, что ты будешь делать дальше?
Я намеренно сформулировал вопрос двусмысленно, но Эмили точно знала, о чем я спрашиваю.
— О, папа, я не знаю, что хочу. Я не готова быть ещё матерью, и рождение ребенка действительно испортит мне учебу в колледже. Но я просто не думаю, что смогу… закончить.
Еще больше слез текло по ее щекам. Хотя ее следующие слова были тихими, они были решительными.
— Папа, я думаю, что хочу оставить ребенка.
Я обошел стол и обнял ее.
— Если это твое решение, дорогая, мы с твоей мамой будем поддерживать тебя, как сможем. Мы справимся с этим.
Эмили посмотрела на меня.
— Я люблю тебя, папа, — все, что она сказала, но этого было достаточно.
Я снова сел, и мы закончили ужин. Еще один взгляд на часы показал мне, что сейчас уже 20: 00. Где в мире была Лори? Я пытался дозвониться до ее мобильного телефона, но он, должно быть, был выключен, потому что мой звонок шел прямо на голосовую почту. Тогда я попытался позвонить ей в редакцию газеты, но там тоже не ответили. Наконец я решил попробовать Джеки, ее лучшую подругу. Но когда я дозвонился до Джеки, она сказала что не разговаривала с Лори несколько дней и ничего не знала о планах Лори на вечер. Когда я повесил трубку, Эмили посмотрела на меня с беспокойством.
— С мамой все в порядке? — спросила она.
— У нее, должно быть, была какая-то встреча или интервью, чтобы пойти сегодня вечером. Она, вероятно, упомянула об этом мне, и я совершенно забыл об этом, — успокоил я Эмили. По правде говоря, я был почти уверен, что в календаре Лори нет ничего, что могло бы задержать ее сегодня, и я начал беспокоиться. Но я не хотел тревожить Эмили — у нее уже было достаточно мыслей. Итак, мы с ней зашли в комнату и включили телевизор. Была включена одна из тех программ поиска талантов, так что мы с ней коротали время, ехидно комментируя действия судей.
К тому времени, как программа закончилась, Эмили дремала, и я посоветовал ей лечь в постель.
— У тебя был довольно тяжелый день, и тебе, вероятно, не помешало бы немного поспать.
Я дам твоей маме знать, что происходит, когда она вернется домой, и мы поговорим об этом завтра.
Эмили ушла в свою комнату, а я остался ждать Лори. Где была эта женщина? Солнце, проходящее через окна кабинета, разбудило меня, и я неуверенно понял, что заснул на диване. Я быстро встал и проверил нашу спальню, но Лори там не было. На всякий случай я проверил гараж, но ее машины все еще не было. Теперь я очень волновался. Я попробовал ей снова позвонить, но безуспешно. В ее офисе тоже не было ответа. После непродолжительных поисков я нашел в газете домашний номер ее босса. Его ответ был еще более тревожным: Лори пришла в офис в пятницу, но ушла в полдень, сказав, что у нее встреча. Она не вернулась.
Мне никогда не приходилось искать пропавшего без вести, и я действительно понятия не имел, что делать. Все более тревожившись, я начал звонить в местные больницы, чтобы узнать, приняли ли они пациентов, соответствующих ее описанию. Таких нбыло. Наконец в отчаянии я позвонил в полицию. Понадобилась пара звонков, но наконец я поговорил с дежурным сержантом, который сказал мне, что у них нет сообщений о каких-либо несчастных случаях или неопознанных жертвах, которые соответствовали бы описанию Лори.
— Хорошо, как мне подать заявление о пропавшем человеке?
— Вы не можете, — сказал мне сержант, — пока человек не отсутствует семьдесят два часа.
Когда я начал протестовать, он меня оборвал.
— Послушайте, наиболее вероятный сценарий — что-то произошло неожиданно, и ваша жена не успела рассказать вам об этом. Мы не можем мобилизовать всю полицию каждый раз, когда один из супругов забывает рассказать другому о своих планах. Тот факт, что ее машина также отсутствует, делает этот сценарий весьма вероятным.
— Но если ваша жена не появится, я уже записал ваш звонок, так что часы отсчитывают семьдесят два часа. И если вы дадите мне марку, модель и номер машины, я на всякий случай мы будем отлеживать её машину.
Я сообщил сержанту информацию и поблагодарил его за уделенное время. Я не мог поверить, что Лори куда-нибудь уйдет, хотя бы не позвонив и не сообщив мне, где она, но я не мог придумать, что еще я мог сделать, чтобы помочь найти ее. Единственное, что мне оставалось — это сделать все возможное, чтобы Эмили не слишком расстроилась.
Остаток дня я обзвонил всех, кого мог придумать, чтобы узнать, не знает ли кто-нибудь, куда делась Лори. Никто не мог предложить никаких предложений. Я даже думал о том, чтобы позвонить в Саванну, но, учитывая нашу историю, я просто не мог представить, чтобы Лори поехала туда.
Все выходные мне казалось, что мы с Эмили сидим в тюрьме, потому что боялись выходить из дома, опасаясь, что Лори вернется домой и мы будем скучать по ней. Мы чувствовали себя отрезанными от остального мира. Телефон звонил несколько раз, но каждый раз это был всего лишь обеспокоенный друг, надеющийся на хорошие новости. Одиночество, тревога и депрессия были нашими единственными спутниками.
В понедельник Эмили все еще тошнило по утрам, но она обнаружила, что, если она будет избегать запах завтрака, она сможет избежать самого худшего. Соответственно, я перешел на кашу, хотя кофе еще заварил. Я посоветовал, Эмили пойти работать в книжный магазин хотя бы по той простой причине, что попытаться отвлечься на время от пропажи матери. Наконец она согласилась уйти. Я высадил ее, но вернулся домой ждать. У меня не было лекции до 13: 00.
Около 10: 00 зазвонил телефон, и, к моему удивлению, это был тот же сержант полиции, с которым я разговаривал в субботу.
— Мистер Мэннинг, вы уже получили известие от своей жены? — он хотел знать. Я дал ему понять, что нет.
— Хорошо, прошло семьдесят два часа, поэтому мы собираемся активировать протокол о пропавшем человеке. Можете ли вы прийти на участок, чтобы помочь нам заполнить формы?
— Конечно, я скоро.
Когда я добрался до полицейского участка, детектив из отдела пропавших без вести отвел меня к своему столу. Я думал, что дал дежурному сержанту всю необходимую информацию, но детектив хотел гораздо больше подробностей. После почти часа вопросов я подумал, что мы закончили, но ошибался. Детектив небрежно взглянул на меня и сказал:
— Кстати, я полагаю, мы нашли машину вашей жены.
— Где она?
— Она на верхнем этаже гаража рядом с университетским …