— Сейчас ты подлизываешься, а не рассказываешь.
— Но по логике мне и положено сейчас подлизываться.
— Это не логика, — была категорична она. – И наказания не отменяет.
— Какое наказание? – насторожился я. Что еще задумала моя девочка?
— Самое действенное, – заверила она. — Ничего между нами не будет, пока не расскажешь, почему тебя вчера не было.
— Это шантаж?
— Конечно.
— А время на обдумывание?
— Ты проиграл его в футбол на переменах. Рассказывай.
Меня обложили. Даже щелки не оставили, чтобы ускользнуть от ответа. Оксанка намерена вытрясти все подробности из меня.
— Затем мы с Олегом начали собираться…
— С Олегом? – удивилась Оксанка. – Ой, — вдруг напряглась она.
— Что такое? – забеспокоился и я.
— Да вчерашняя сумасшедшая.
— Сумасшедшая?
— Вон видишь дамочка в ярко-зеленом открытом платье?
— Вроде ничего, — разглядел я женщину, о которой говорила Оксанка.
— Бабник, — дернула она меня, за руку выражая свое неудовольствие. – Вчера пристала ко мне. Несла какую-то чушь про госпожу. Мол, ищет ее, а я могу ей помочь.
Я сделал стойку. Фигурально, конечно же. Ищет? Госпожу? Черт. Этого еще не хватало.
— К тебе? – спросил я невпопад.
— Ага. Представляешь. Ой, идет к нам.
Теперь Оксанка остановилась, и, конечно же, остановила меня.
— Спокойствие, только спокойствие, — пытаюсь стабилизировать ситуацию.
Молодую привлекательную даму в «ярко-зеленом открытом платье» я видел впервые. Явных признаков сумасшествия не наблюдалось. У меня было стойкое ощущение, что этих признаков вообще не будет. А будет много хлопот другого рода.
— Добрый день, молодые люди, — женщина остановилась за пару шагов от нас.
— Добрый день, — ответил я.
— Здравствуйте, — нашла в себе силы откликнуться Оксанка.
— Я прошу прощения за вчерашний разговор. Мне не следовало быть столь навязчивой.
— Что вы. Все нормально, — Оксанка явно пытается уйти от разговора.
— И все же я прошу прощения,
Странно это выглядит. Взрослая девушка просит извинения у подростков.
— Пошли, — шепчет мне Оксанка.
Здесь она права. Лучше убраться побыстрее.
— Нам нужно идти.
Все так же под ручку с Оксанкой начинаем движение мимо женщины. Осторожно. Не выпуская ее из поля зрения. Неизвестно, что еще преподнесет нам эта встреча. Надо же. Меня тоже напрягает эта ситуация.
Мы почти прошли ее. Женщина стоит и смотрит на нас. Она ожидает. Чего? Что ей нужно от нас?
— Я чувствую здесь присутствие Госпожи Вальрисы.
Меня резко охватывает смятение. Замораживает, заставляет споткнуться. Она знает. Она видит. Сейчас все всплывет наружу. Сейчас здесь будет мировое столпотворение. Терять, кажется, уже нечего. Я разворачиваюсь к ней и смотрю прямо в глаза.
— Зачем вам Вальриса?
Теперь женщина удивленно смотрит на меня. И не она одна. Глаза у Оксанки расширились до необъятных размеров. И я пожалел что спросил. Ошибка. Нельзя было выдавать себя.
— Я вас не знаю, — медленно произносит женщина.
— Я вас тоже, — оставалось разговаривать с ней жестко. Отшить и пусть разбирается со своими проблемами сама.
— Вы из ее нового окружения?
— Вы ошиблись.
— Да. Вы правы. Она вас не «Взяла». Но вы знаете Госпожу.
Ох и много же она чувствует. Черт. А почему смотрит на Оксанку? И тут меня отпустило. Вот тебе на. Хоть какие-то части начинают складываться. Она ищет Вальрису-девочку и считает что это Оксанка. Женщина не знает, что Вальриса теперь трансформ. Мне с трудом удавалось сдерживать себя, чтобы не начать улыбаться.
— Я много читаю. «Знание – сила». Так ведь сказал кто то.
— Френсис Бэкон, – подсказала Оксанка. Она то откуда знает?
— Френсис был своеобразным человеком.
Теперь челюсть чуть не отвалилась у меня. Эта женщина хочет сказать, что знала Бэкона? Сколько же ей лет? И кто она вообще такая?