— Значит, твоя девочка? – улыбается она, закидывает руки мне на шею и прижимается всем телом.
И это откопала. Сейчас заплачу. Ей богу. Бесстыдница. Ведь знает, что я…
Уступаю ее давлению и мы целуемся. Долго, самозабвенно, страстно и нежно. Мы наслаждаемся друг дружкой, потому что знаем — у Оксанки есть только я, а у меня только моя девочка. Не надо завоевывать и брать бастионы. Надо просто отдать себя… чтобы получить обратно… всю любовь… которая есть… у нас обоих.
Держать в руках девушку, которая тебя любит, которая хочет быть твоей, которая отдается тебе. Мягкая, нежная, близкая, пьянящая. Возбуждение и овладевает нашими телами. А желание отходит на второй план. На первом плане именно близость. Единение двух людей. И наслаждение от обладания.
Стоим, обнимаемся и целуемся. И больше нам пока ничего не надо. Ощущать своего любимого человека.
— Я хочу еще, — заявляет моя девочка, когда мы прервали поцелуй.
— Всегда к вашим услугам, — я мягок как никогда.
— Я хочу увидеть твои мысли, — шепчет она.
— Я бы тоже хотел увидеть свои мысли.
— Нет серьезно. Как тебе удалось?
— Если бы знал, то никогда бы не сделал.
— А ты не скрывай ничего.
— От вас разве что утаишь?
— Теперь ничего не утаишь, — счастливо улыбается она.
И мы вновь целуемся, замкнув весь мир на себя, на ощущениях и чувствах друг друга. Вы просто не представляете, что значит ощущать чувство любви к тебе.
* * * * *
Время уплотняется, когда ты счастлив. Ты его просто не замечаешь. Сожалеешь, когда наступает пора прощаться. И удивляешься, что так быстро промелькнуло полдня. Кто сказал, что время незыблемо? Оно растягивается и сжимается. Когда остаешься один, так томительно текут секунды… И хочется себя чем-нибудь занять. Таким, чтобы захватило, увлекло, затянуло. Чтобы вновь потерять счет минутам. Чтобы не заметить наступление следующего дня. И чтобы не остаться наедине со своими мыслями.
Где ты, счастливое детство? Не отягощенное знаниями, вопросами и недосказанными ответами. Где не остаешься один на один с непонятным и неопознанным. Где к тебе на помощь всегда придут папа и мама, знающие что и как делать.
Я ведь не просил, не требовал, не выпрашивал. Я хотел быть простым парнем по имени Валик. Радоваться солнечным дням, общением с друзьями и ухаживаниями за Оксаночкой. Зачем мне эта Мощь? Я не знаю что это, как ей управлять, как созидать. Она только рушит. Одним лишь своим наличием, разрушает все.
И что теперь прикажете делать с этой телепатией или как оно там? Как мы смогли объединиться? Спонтанный процесс? Или же надо как с трансформой, научиться управлять ею? А ведь это страшно. Оно захлестывает тебя, тянет неизвестно куда. Что же делать со всем этим? Вместо того чтобы спать, лежу в постели и ворочаюсь. Время идет. А мысли не дают уснуть. Крутятся, крутятся, крутятся…
Ночную тишину разорвала трель мобильного. Какого… В три часа ночи.
— Отмени приказ.
Голос у Иры утомленный, с хрипотцой.
Какой приказ? О чем это она? Ах, да. Мои губы растягиваются в улыбке. Она же с Олегом.
— Тебе понравилось?
— Убью.
Пусть попробует. Если останутся силы. После неутомимого любовника.
Хоть что-то веселое в нашей жизни. Пусть и мимолетное. И я уже не ною на свою несчастную долю.
Спать, спать, спать…
* * * * *
Они уже совсем теряют всякую осторожность. Поджидают меня около школы. Мне, конечно, льстит такое внимание, но с другой стороны… Конечно, они не машут руками и не выкрикивают мое имя на всю улицу. Ира стоит напротив парадного входа, и ее никак не промнешь. Куда мне деваться? Все равно ведь придется подойти. Она ведь Наставница.
С тоской вспоминаю вчерашний день. Это был для меня настоящий выходной. Пусть пришлось идти в школу, но зато целый день с друзьями и Оксанкой. Без всякой нервотрепки, без Наставницы, без Вальрисы… Я словно вернулся во вчерашний день, когда был простым парнем.
— Что случилось?
— Здравствуй, Валик.
— Здравствуй, Ира.
Вежливость забывать, конечно же, не надо. В этом Наставница права.
— Я смотрю, ты быстро начинаешь осваиваться.
— Это о чем собственно?
— О твоих мелких проказах.
И что в списке мелких проказ мы имеем?
— Это насчет звонка в три часа ночи? – не остался в долгу и я.
— Сам виноват.
Возле нас остановилась автомобиль. Я сразу почувствовал присутствие Олега.
— Вся компания в сборе?
— А как иначе? Оставила нас вдвоем. Пришлось ждать, когда закончится срок приказа и сразу за работу, как примерные люди.
— Вот насчет примерных не надо перегибать.
— Садись, — открыла она заднюю дверцу.
— Можно подумать тебе было плохо?
— Приветствуем вас, Валентин, — обернулся Олег.
— Здравствуйте, — буркнул я. И почувствовал укол совести. Олег то был ни при чем. Это Я, то есть Валик, отношусь к нему с предубеждением. Для него то я Вальриса. Любимая Госпожа. В каком бы обличии я ни был. Было бы совсем неплохо подружится нам, а то с катушек съехать можно. Валь — любовница, а Валик принимает в штыки.