— Слишком туго, – неодобрительно заметила Лена, — Так, по старинке, только бабушки малышей пеленают.
— Как-нибудь переживёт, — буркнула я.
«Не такая уж мудрёная процедура» — подумала я, закончив пеленать мальчишку.
— Какой ляля, — умилённо улыбнулась Лена.
— Ага, такой хорошенький, — согласилась я, любуясь лежащим на столе аккуратным свертком, из которого торчала только Колина голова, — Только явно чего-то не хватает.
— Чепчика? – с улыбкой подсказала Лена, — Серёжины навряд ли на твоего мальчишку налезут. Хотя шерстяные растягиваются.
— Давай попробуем, — попросила я.
Лена сходила к шкафу и принесла оттуда белый шерстяной чепчик.
— С трудом, но налез, — сказала я, одев чепчик Коле, — Смотри, Ленка, какой классный пупс: в пеленках, чепчике и с соской во рту.
Коля обиженно засопел и попытался выплюнуть соску, но я погрозила ему пальцем.
— Не будешь слушаться, до вечера в этих пеленках оставлю! — заявила я мальчишке, — Если б покакал, когда тебя об этом просили, не пришлось бы сейчас так лежать. С тобой, Коля по другому нельзя. Как еще с твоим упрямством бороться? В горшок какать не хочешь, на марлечку тоже. Тебе наверно нравится всё делать в штаны?
Шестилетний мальчишка густо покраснел.
— Хотя какой с тебя спрос, — продолжила я, — Даже полуторагодовалый Серёжа лучше тебя ходит на горшок. Ты наверно специально писяешь и какаешь в штанишки, чтобы все с тобой обращались, как с малышом.
«Интересно, он всё еще терпит или уже втихаря покакал в подгузник» — подумала я, наблюдая за Колей, — Хотя мы б наверно услышали».
— Скажи, как классно быть малышом, — снова обратилась я к мальчишке, — Все о маленьком Коленьке заботятся: подмывают, купают, кормят с ложечки. И не надо терпеть, когда хочешь в туалет, потому что всё можно сделать в удобный подгузник, который тебе тут же поменяют. Не хочешь взрослеть, не надо. Буду обращаться с тобой, как с ясельным карапузом. Мне так намного проще.
— Я не ясельный! – обиженно заявил Коля, выплюнув соску.
— А какой ты, большой? – насмешливо спросила я у мальчишки, — Большие мальчики писяют и какают в туалете. А ты с горшком никак не можешь подружиться.
— Неправда! – обиженно заявил мальчишка.
Коля снова открыл рот, явно собираясь протестовать, но я чуть нажала мальчишке на живот, вызвав у него мучительную гримасу.
— По-прежнему считаешь себя большим? – с хитрой улыбкой спросила я мальчишку, — Ты в этих пелёнках ничем от шестимесячного малыша не отличаешься. И точно так же сейчас наложишь кучу в марлевый подгузник.
Я сильнее нажала Коле на живот и мальчишка начал громко какать. Мы с Леной понимающе переглянулись, едва сдерживая смех.
— Ну что я говорила? – насмешливо улыбнулась я, — Уже наложил кучу в подгузник.
Красный, как рак, мальчишка смущенно отвёл взгляд и вздрогнув всем телом, снова принялся какать.
— Представляю, что у него сейчас творится в подгузнике, — усмехнулась Лена.
— Что, Коля? – обратилась я к мальчишке, — Раз запеленали, как малыша, решил быстрее использовать пелёнки по назначению? Интересно, ты пока туда только покакал? Или и по-маленькому уже сходил?