— Да-да…конечно-конечно, я…очень послушная…- тут же отреагировала Лидия Ивановна, опасливо косясь на стек в руке Риммы.
— Послушная-то, послушная…но, какая-то несообразительная…как корова…Раздевайся!
Лидия Ивановна суетливо, через голову, сняла платье. “Вавилоны” на ее голове съехали набок, на пол упало пара шпилек. Толик, откинувшись на спинку стула, погрузился в пучину виртуального наслаждения. Лидия Ивановна раздевалась быстро, складывая одежду на кушетку.
— Все, Лидочка…это можно оставить – сказала ей Римма, когда на ней остались только пояс и чулки. Она велела раскрасневшейся Лидии Ивановне завести руки за спину и, встав от нее сбоку, сказала
— Перед Вами, Господа, довольно типичный образец славянской женщины. Русые волосы, хорошо развитые груди, широкие бедра…- перечисляя достоинства Лидии Ивановны, как представительницы русской нации, она стеком, как указкой, тыкала в ее тяжелые отвислые груди, проводила им по округлостям ее бедер и крепкого живота, упиралась кончиком в пухлый заросший лобок -…Именно таких женщин и девушек жаждали и получали завоеватели во все времена…
Они неприхотливы, выносливы, охотно подчиняются силе…Обратите, Господа, внимание…Лидочка, повернись спиной и нагнись…на эти… анатомические образования…- Римма, сладострастно поджав губки,раздвинула у Лидии Ивановны ну, очень пышные, ягодицы и, со смешком, сказала – такие мягонькие…податливые…и – прикоснувшись своим хищным коготком к анусу, добавила – дырочка такая славная…ишь, как играет…
Толик заметил, что Мишка от нетерпения, аж подскакивает и, не стесняясь сидящих в уголке, на корточках, учительниц, мнет через штаны свои муди. Толику же нравился Риммин бенефис и он не хотел ее останавливать. Да, к тому же, он ведь сегодня, уже расслабился с ней. Устроился поудобнее на стуле и Римма продолжила. Разрешила Лидии Ивановне выпрямится. Мило и участливо улыбаясь, трогая кончиком стека крупный сосок ее левой груди, спросила ее
— Лидочка, а, целочку когда тебе сломали?
Лидия Ивановна, жалко улыбнувшись, запинаясь, ответила
— Ну,…когда…это…свадьба была…мне 20 лет было…я же девушкой выходила.
— Что, до 20-ти, ни-ни?
— Меня родители…в строгости держали…
— Совсем-совсем ничего не было?…Ты, Лидочка, честно рассказывай…Мы же все про тебя знаем…просто хотим проверить тебя…
Лидия Ивановна замялась, еще больше покраснела
— Было…еще…не знаю, как это назвать…мне тогда 12-ть было…летом…в пионерлагере..
Римма удивленно вскинула бровь, стеком за подбородок, заставила Лидию Ивановну смотреть на себя
— Так-так, Лидочка, это уже интересно…с этого места и поподробнее!
— Я в июле…вторую смену там была…и, где-то, середине срока у одной девочки деньги пропали…потом, тот, кто их украл, испугался и мне подбросил. У нас пионервожатый
Юра такой был…Я, как дура, никому не сказав, к нему с этими деньгами…Наивная была…
А, тот сказал, что должен сообщить директору лагеря и тогда меня, точно домой отправят и матери все расскажут…и в школу сообщат…Я сильно испугалась…а, Юра сказал, что ничего никому не скажет…если я буду “послушной девочкой”…велел в тихий час к нему придти, но так, чтобы никто не видел…Я пришла…он меня конфетами угостил…шоколадными…
— А, мы конфетки любим, так ведь, Лидочка? – Римма опустила стек – наверное, все схрумкала…оставила парнишку без сладкого…
— Да,…сразу две съела…дома-то не баловали. А, таких, я даже и не видела…Он, потом мне остатки в кульке дал…- Лидия Ивановна, вспоминая, усмехнулась. Еще больше покраснела, хотя больше, вроде бы и уже и нельзя было.
Толик подумал, что сейчас она стыдится не потому, что стоит голая, а своего рассказа. Он уже все понял. Попользовал Лидочку этот пионервожатый Юра. Вопрос только в том – куда?
— Потом…потом…велел платье снять и маечку…- Лидия Ивановна вновь улыбнулась, но, уже, как-то “по-детски” – у меня уже грудки, тогда, были…внизу пушок появился…в общем, Юра сначала за грудки меня потрогал…щекотно так было…нет-нет, совсем не больно…затем сам трусики с меня снял…там пощупал…
— Лидочка, а, тебе тогда не страшно было…вдруг бы, он тебе больно сделал?