ответ. Шокировал, скорее, сам факт такого вопроса, хотя Он и ожидал его с поры той самой, первой, фантазии. Точнее — шокировал страх, страх от того, что этот вопрос прозвучал и то, о чём Он столько лет фантазировал, неожиданно, начало приобретать пусть и призрачные, но вполне ощутимые формы. Страх перед тем, что может произойти, перед необратимостью возможной трансформации, перед глубиной боли. Страх перед тем, что желаемое может стать пугающей и, одновременно, возбуждающей действительностью или… не стать ей.
Она не отводила глаз, под Его пристальным взглядом, словно пытаясь понять… «прочитать» Его мысли, терпеливо ожидая ответа. Милое лицо, приятные формы, глаза… похожие на Океан, поглотили Его с головой, лишив дара речи ещё на некоторое время. Удивительно, что такую привлекательную девушку, вообще, мог заинтересовать подобный вопрос! Уж кто-кто, а Он бы, точно, не стал в очередь Её поклонников. Судя по «активам», она — слишком велика. И взгляд… в нём нет и намёка на, уже привычное, скрываемое лишь иногда — из вежливости, отвращение, столь типичное при упоминании подобной темы. Взгляд… какие демоны скрываются за этой ангельской оболочкой?!… Терпеливое внимание, смешанное с ненавязчивым любопытством, или Ему это только показалось?..
— Думаю, — осторожно начал Он, — это зависит от баланса страха и возбуждения. Насколько возбуждение, окажется сильнее…
— Чтобы преодолеть страх, — дополнила Она и продолжила, подбирая слова, — поехали, расскажешь мне… подробнее… как найти «баланс»… в твоём случае?
Дальнейший разговор они вели в машине, в тишине ночи, залитой светом полной Луны, на берегу близлежащего озера. Держась за руки, не сводя глаз с серебристой лунной дорожки, протянувшейся прямо к ним, словно приглашавшей пойти, не отпуская рук, к своей Мечте.
Слова, сначала с трудом слетавшие с Его губ, постепенно приобретали силу и уверенность, подпитываемые фантазией, вниманием и подбадривающим прикосновением нежной руки. И… в безмолвно внемлющем свете Луны уже нельзя было разобрать кто и какие из слов произнёс. Фантазия текла рекой: «Меня… давно… возбуждает идея… лишить парня… гениталий… Наверное, сильнее всего возбуждает глубина… жестокая глубина трансформации и необратимости изменения… сущности и значимости утрачиваемого. Сама идея поражает свои изощрённым садизмом: длительное время возбуждать парня, используя его инстинкты, заставив мучаться и, по сути, согласиться на всё что угодно, ради прекращения мучений — получения долгожданного оргазма, а в момент последнего удовольствия — навсегда лишить возможности его получить… Или лишить этой возможности за несколько мгновений до, так и не позволив «выплеснуться» в последний раз. Сложно сказать… Вторая идея потрясает глубиной своей… изощрённой жестокости… А первая… наверное, если всё сделать быстро и аккуратно… возможностью увидеть, как скопившаяся сперма, продолжит рефлекторно выплёскиваться… « — лёгкая дрожь пробежала по Его телу. Или это Её дрожь? И снова, слова «сплелись» в один поток, похожий на монолог маньяка: «А ещё, это — больно. Очень больно… Можно выдержать изрядное количество боли и чем сильнее возбуждение, тем больше можно выдержать, особенно для человека, которого ценишь. Тем более, если возбудиться настолько сильно, что согласишься на всё что угодно, лишь бы избавиться от мучающего тебя органа… мучающего долго, очень долго!… Анестезия?!… Да, было бы хорошо, если бы процесс был абсолютно безболезненным — тогда будет не так страшно. Но, удастся ли достаточно возбудиться?!… Анестезия притупляет ощущения и может помешать эрекции. А ещё… куда страшнее не боль, боль — можно вытерпеть, если постараться. Страшнее… перспектива — жить дальше, лишившись, по сути, единственного, оставшегося, удовольствия в твоей жизни». «Я… хочу увидеть, в подробностях, как всё произойдёт, но не хочу жить, после… такого изменения. Только, получается, если я не останусь в живых, весь изощрённый смысл — лишить человека самой важной, для него, части — обесценится… Жаль, но жить в таком виде я… не готов», — закончил Он.
Наступила тишина… казалось, было слышно, как лунный свет отражается от поверхности озера. «Наверное, ты очень долго был одинок?… Слишком долго», — задумчиво произнесла Она и Он оцепенел, поражённой точностью суждения. «Настолько долго, что успел всё это почувствовать… и захотеть… и даже разобраться что для этого нужно… Скажи, ты действительно согласен с тем, о чём говорил?» — Она дождалась медленного безмолвного кивка. «Ты согласен отдать… самое ценное, что у тебя есть, в Благодарность Девушке, которая тебе дорога, которая подарит тебе то, чего не хватает в твоей жизни?» — ещё один безмолвный кивок. «И… я тебе нравлюсь», — Он, «пожирая» Её глазами, судорожно сглотнул, понимая, по тону, что это была, скорее, констатация факта, чем вопрос. «Скажи, ты был полностью честен, со мной? Ты готов, ради исполнения желаний, своих и своей Девушки, слушаться её во всём? Безоговорочно поверить в то, что она делает? Доверить ей своё тело, инстинкты? Согласен с тем, что Она, помня о том, что ты сказал, позволит получить то, что ты ищешь, но Ей, и только Ей, решать, как и когда это произойдёт? И Она, и только Она, решит, как и когда всё закончится? Будешь ли ты полностью истощён так, что не сможешь выбросить больше нескольких капель, или наполнен так, что семя будет течь из тебя само — всё будет на Её усмотрение! Ты согласен?… « В этот момент, глядя в Её бездонные глаза, Он осознал, что готов согласиться с Выбором, Выбором, который сделал много лет назад. И согласился: «Да!» «Хорошо, сейчас я отвезу тебя домой», — мягко произнесла Она, положив руки на руль. И глядя, как Он потянулся к Ней, также мягко, продолжила: «Так надо. Доверься мне. Будь дома. Это не последняя наша встреча. Обещаю!» Последнее слово Она произнесла с нажимом, как ответ на Его «Да!»
Прошло несколько дней, в течение которых Он не знал куда себя деть. Мысли метались от надежды, на появившуюся призрачную перспективу, до глубокого отвращения, за то, что открыл свой секрет, открыл так глубоко, как никому другому. И, как всегда, контрастом к Его одинокой жизни, прозвучал стук. С мыслью: «Кому я понадобиться?!» — Он открыл дверь.
— Ты готов? — встретил Его мягкий вопрос и объяснений не потребовалось — за дверью стояла Она, во всём манящем великолепии, своего ухоженного тела.
— Прямо сейчас?! — недоумённо спросил Он.
— Да! — также недоумённо взглянула Она на него.
— Но, р-работа и… , — начал было Он.
— Забудь!
— А-а… Что взять?
— Ничего. Просто оденься, по погоде.
И добавила с лёгким нажимом:
— Собирайся уже, не тяни время! И не задавай лишних вопросов! Помнишь, ты делаешь то, что хочет Девушка?!
Ситуация превращалась в весьма интригующее, хотя и немного пугающее, приключение. Она, с лёгкой улыбкой, изучала водоворот эмоций, отразившихся в Его глазах. Похоже, все они были как на ладони:
— Смотри, если ты передумал?!
— Н-нет… Нет!
— Всё равно, правильно будет предупредить, пока мы ещё здесь. Доверься мне, помни о том, на что согласился. С этого момента ты — начинаешь выполнять своё обещание, всё остальное — я беру на себя. И всё происходит до тех пор, пока мы оба с этим согласны! Если… почувствуешь, что испытание, для тебя, слишком… сильное — мы немедленно его прекратим и я верну тебя туда, откуда забрала — домой… И забудем обо всём, что произошло!
«Выбор!» — внезапно возникшая мысль трансформировала его сознание. Не говоря ни слова, Он собрался и оказался… в тихом Особняке, на одиноком Острове, посреди бескрайнего Моря. В уюте тепла и свободе уединения, наслаждаясь эстетикой едва прикрытых или полностью обнажённых тел, откровенно открывающих друг другу все секреты.
Она любила играть. Играть с Его членом, превращая из безвольной сосиски в упругий мощный стержень: нежно перебирая ладошками и пальчиками, лаская губами, аккуратно …