у мамы. Спроси у сестры. У меня есть квитанции по кредитным картам. Это правда, Терри. Честное слово, я была с мамой и сестрой. Я не выходила и не подбирала никого.
— Тогда почему ты сказала мне, что собираешься? Почему ты просто не сказала мне, что ужинаешь с семьёй?
— Ты помнишь, какой тогда был день, Терри?
— Кажется, это была среда, а что?
— Ты помнишь дату?
— Нет, мне придётся вернуться и посмотреть календарь.
— Это было 1 апреля, Терри, День дураков. Это была шутка, Терри, просто глупая первоапрельская шутка. Я не занималась сексом с другим мужчиной. О, Боже милостивый, это так хреново, — и она заплакала.
Да уж, подумал я, и что теперь, чёрт возьми, мне делать?
+++++
Я сделал глупость. Я сразу понял, что она говорит мне правду, но её шутка — её больная маленькая шутка — причинила мне больше боли, чем она могла себе представить, и я не собирался обнимать её и говорить: — Ну-ну, милая, всё будет хорошо, всё прощено.
Я заставил записать всё, что она делала в тот вечер. Я хотел знать время, места и имена всех, кого мы знали, кто мог видеть её. Я убедил её, что не верю ни единому слову и собираюсь тщательно проверить её историю. Я сказал ей, что вернусь к ней, а потом сел в машину и уехал, оставив её стоять.
Я взял записанный маршрут Лори и провел субботу и воскресенье, проверяя его и разговаривая с людьми. Я провел час, разговаривая с её сестрой Агги, а потом пошёл и провел час с мамой. Всё прошло, как я и предполагал, но я заставил Лори подождать ещё два дня.
Я позвонил Лори в воскресенье вечером и сказал ей, что всё, что она мне рассказала, было проверено, но есть несколько условий, которые должны быть выполнены, прежде чем я вернусь домой. Первое условие состояло в том, чтобы она никогда больше не читала писем пентхауса и никогда больше не возвращалась к тому, что прочитала в этой газетёнке. Второе условие состояло в том, что я никогда больше не услышу эту чушь о «чёрном члене». Лори согласилась, и я сказал ей, что вернусь домой на следующий день.
Между нами всё было немного прохладно; она долго злилась, что я поверил в её измену, да и я ощущал душевную боль, которую причинила мне её жалкая первоапрельская шутка. В конце концов наши отношения внешне вернулись к тому, что было — всё-таки прошло почти полгода.
Ну, не совсем к тому, что было. Я всё время вспоминаю, как Бев обожала иметь мой член в заднице. Я может быть забуду Бев, если Лори когда-нибудь позволит мне трахнуть в задницу, но пока этого не произойдет, Бев будет в моих мыслях, и я всё время чувствую потребность в какой-нибудь тугой заднице.
И я скучаю по минету Мэри Лу и кричащим оргазмам Дебби и её сжимающей пизде, так что мне очень хочется провести с ними некоторое время.
Да и Лори похоже не полностью восстановила душевное равновесие. Её нежность и сердечность, да и иногда страстность в сексе стали мне казаться несколько искусственными, наигранными. Краем уха как-то я услышал, как она говорила по телефону, что моё недоверие и тотальная проверка того вечера унизили её перед семьёй и друзьями, о чём она никак не может забыть. Иногда, когда я вроде бы не вижу, у неё на лицо набегает серая тучка и в глазах мелькают мысли и воспоминания, кажется, очень далёкие от меня. Ещё, мне кажется, у неё появляется то, чего раньше никогда не было — желание слегка выпить, по поводу и без повода…
+++++
Я пришёл сегодня на десять минут раньше и ещё не успел сесть за стол, как мой босс крикнул мне, чтобы я зашёл к нему.
— Срочно поезжай в корпорацию XYZ и выясни, почему, чёрт побери, они нас удалили из списка предпочтительных клиентов?
Я немедленно позвонил Хэнсону и договорился о встрече. Ехать пришлось через весь город, но в одиннадцать пятьдесят пять я был в «Мариотте» и сказал метрдотелю, что должен встретиться там с мистером Хэнсоном. Он уже был там и оставил сообщение, что ждёт меня. Я подошёл к столу, Хэнсон встал, и мы пожали друг другу руки. Когда мы сели, он сказал:
— Итак, что это за деликатный вопрос, который нельзя решить по телефону?
Я объяснил ему ситуацию и сообщил предложения, которые подготовил мой босс.
— Это можно было сделать с помощью телефонного звонка.
— Ну, я не был уверен в этом, а ваше дело слишком важно для нас, чтобы относиться к нему легкомысленно.
Мы съели наш ланч и немного поболтали, пока он не сказал:
— Что привлекло ваше внимание в другом конце зала?
Я не знал, что это так очевидно. Я смотрел на ту пару в кабинке под окном.
Он обернулся, посмотрел и сказал: — Это Сэм Уиклифф. Он адвокат фирмы «Биддл, Биддл и Уолш», а эта женщина — его нынешняя подружка.
— Его нынешняя подружка?
— Да. Она встречается с ним уже около трёх месяцев. Скорее всего, они скоро закончат.
— Скоро закончат?
— Сэм редко остается с одной и той же женщиной больше двух месяцев. На самом деле, я удивлён, что он остаётся с ней так долго. Она замужем, а он обычно не задерживается с замужними так долго.
— Вы уверены, что она его девушка? Я знаю её и её мужа и думаю, что у них крепкий брак.
— По словам Сэма, муж не выполняет работу там, где это необходимо — в спальне.
— Никакой ошибки? Может, он просто хвастается, чтобы выглядеть как жеребец? Нет никаких шансов, что это просто бизнес-ланч?
— Может быть, это деловой обед, но что касается другого? Нет, никакой ошибки. Я видел их на вечеринке две недели назад, и она была вся в нём. Ты собираешься рассказать мужу?
— Нет, не думаю. Он чертовски хороший парень, и я не хочу быть посыльным, приносящим плохие новости. Кроме того, он немного расист, и если узнет, что его белая жена занималась сексом с чернокожим мужчиной, будет очень тяжело. Если скоро всё закончится, то он никогда не узнает. Может быть, это просто интрижка с её стороны, и она вернётся к мужу.
— Вы любопытный человек.
— Почему вы так говорите?
— Вы крепкий орешек. И все же вы готовы позволить этому делу с вашим другом и его женой соскользнуть.
— Что я могу сказать? Мне кажется, работу и личную жизнь надо сохранять отдельно.
+++++
Возвращаясь в офис, я думал о том, что только что произошло. То, что Лори обедает с другим мужчиной, да еще с чернокожим, само по себе ничего бы не значило. В рамках своей работы она постоянно обедала с клиентами. Интересно, видела ли она меня там с Хэнсоном? Интересно, что она думала, когда окружающие видели её там с чёрным мужчиной? Я подумал о том, что сказал Хэнсон о том, что она была девушкой Уиклиффа.
Неужели это правда? Или Уиклифф был одним из тех парней, которые хвастались вещами, которые никогда не случались на самом деле, чтобы заставить себя выглядеть супер-жеребцом для других парней? Я знал дюжину таких в средней школе, а потом в колледже; парни, которые хвастались, что трахают каждую девушку, которую они брали на свидание, даже если этого и не было.
С другой стороны, это поможет объяснить некоторые дополнительные проблемы, которые возникли у нас с Лори в последнее время. Что сказал Хэнсон? Что она была подружкой Уиклиффа около трёх месяцев? Это было около трёх месяцев назад, когда Лори начала задерживаться на работе. Хэнсон также сказал, что две недели назад был на вечеринке, где, как он выразился, «она была вся на нём». Была ли она подружкой другого мужчины или не была, вот в чём вопрос. Очень непохоже на неё. Уж слишком далеко это выходило за рамки того её поведения, которое привело к нашему предыдущему противостоянию. И самое трудное — если это правда — было то, что этот человек был чёрным. У меня были сильные чувства по поводу смешения рас, и этот вопрос особенно возмущал меня в тот период, когда Лори просила разрешить ей «попробовать один-два чёрных члена».
Выполнив задание, я вернулся в свой офис, чувствуя себя довольно хорошо.
Это ощущение длилось целых пять минут. Не успел я стукнуться задом о стул, как ситуация с Лори снова …