этим, но боюсь, что ты каким-то образом узнаешь о том, что я что-то скрываю и подумаешь, что у меня роман. Я предупредила Эдди, что если это произойдет, мне придется тебе все рассказать. Я не знаю, как ты получил эту запись моего разговора с ним, но теперь ты знаете все, что происходит.
Я долго смотрел на жену. Кто был этот человек, которого, как я думал, знаю, кто мог так убедительно лгать под влиянием момента? Я почти восхитился ее умением, хотя моя ярость от отказа даже сейчас говорить мне правду нарастала.
Я притворился, что поверил ее истории, и изобразил на своем лице выражение постепенного понимания.
— Хорошо, Марианна, — медленно сказал я. — Думаю, я понял, что этот разговор мог означать нечто совершенно иное, нежели я предполагал.
Она выглядела испытывающей облегчение.
— Ну, здесь и моя вина, дорогой. Я поклялась держать в секрете все, касающееся этого проекта, но наверное, мне в самом начале следовало рассказать тебе обо всем и все-таки полагаться на твое усмотрение. Извини, что ты так расстроился без причины. — Она с любовью улыбалась мне, и я мог видеть, что она действительно думала, что сняла с себя груз.
— Да… да, теперь все это имеет смысл, — сказал я. — Но тогда, может быть, ты сможешь объяснить и вот это? — И я опять нажал кнопку воспроизведения, и кухня наполнилась звуками Марианны и Эдди в комнате мотеля. Я сделал «ролик с лучшими моментами», так как у меня не было абсолютно никакого желания снова слушать все. Несколько выдержек сделали работу.
«Отпусти меня, Эдди», — услышали мы голос Марианны. — «Мне так жарко, позволь мне снять одежду, и получить тебя внутрь!»
Марианна громко ахнула. Минуту она выглядела так, словно порывалась выключить кассетный плеер, а затем просто откинулась на спинку стула, уставившись на стол, выглядя смертельно бледной.
Мгновение спустя голос Марианны продолжил:
«Боже, он такой большой, такой твердый и такой красивый! Думаю, ты действительно скучал по мне! Дай мне сначала пососать».
Затем последовал голос Эдди, обращавшийся к моей жене по моему ласкательному имени.
«Держись, Анни, я собираюсь кончить! О, о, дерьмо, это невероятно, о, о!» — Затем он вздохнул и сказал: «Детка, у тебя невероятные губы. Это было восхитительно!»
После этого я проиграл некоторые моменты с Марианной, сначала с ее оргазмом, в то время как Эдди облизывал ее.
«Вот и все, Эдди — о, прямо здесь! Прямо там! Да, да, я иду!!» — И через мгновение: «О, Эдди, никто не трахает меня так, как ты! Дай мне минуту, чтобы расслабиться и насладиться этим прекрасным чувством, а потом я хочу, чтобы твой прекрасный член был во мне».
Для финала я выбрал слова Марианны, когда Эдди закончил трахать ее.
«Давай же, детка, давай, наполни меня… О, да, я чувствую тебя так глубоко во мне!… Сперма — во мне, Эдди, вот так!…»
Когда я остановил запись на этот раз, Марианна была совершенно неподвижна и так бледна, как я никогда видел. Услышав это снова, я заплакал, но у нее были сухие глаза. В комнате стояла полная тишина. Я несколько минут смотрел на Марианну, прежде чем она, наконец, подняла глаза и медленно заговорила:
— О, Том… Боже мой… Том, мне так жаль!… Я никогда не хотела, чтобы это произошло. Я никогда не хотела причинить тебе боль…
Я не мог устоять перед сарказмом:
— А что не так, Марианна, что именно ты имеешь в виду? Разве это — не звуки твоей работы по связям с общественностью, не работа с твоим важным клиентом?
— Том, послушай… Пожалуйста… Я знаю, что должна тебе объяснить… Просто, пожалуйста, позволь мне рассказать всю историю, и не перебивай меня, пока я не закончу. Я могу…
— Нет! — остановил я ее. Я держал голос тихим, но вероятно, он звучал как ледоруб. Я был полон ярости, как никогда в своей жизни. — Нет, трахни тебя, нет. После того как ты разбила мне сердце, после того как ты отрезала мне яйца и потопталась на них, после того как ты смотрела мне прямо в глаза и врала, ты не можешь просить меня сидеть тихо и слушать твои истории. Я спрашивал тебя об истине две недели назад. Ты думаешь, я не знал, что история о трусиках-стрингах — это чушь? Мы не занимались любовью за ночь до того, как я уехал в ту поездку! И даже сегодня вечером, у тебя была возможность быть со мной честной, а вместо этого ты одарила меня еще одной сказкой!
— Пожалуйста, Том, это больше чем…
Но я не позволил ей закончить предложение.
— И это, моя верная, любящая жена, уж точно! «О, Эдди, никто не трахает меня так, как ты! Дай мне свой прекрасный член!… « И все это время он зовет тебя «Анни» и пожирает твою пизду. Вы вместе принимаете душ и строите планы на следующий раз!
— Том, если ты только…
— Нет, Марианна! — К настоящему времени я уже не был таким тихим. — У тебя был шанс быть верной женой, на которой, думал, я был женат. У тебя была возможность сказать мне правду, объяснить, почему ты трахала кого-то другого, и бог знает, как долго. Сейчас шансов нет!
Я встал, взял ночную сумку, которую оставил возле двери, и вышел к машине. Позади себя я услышал, как Марианна говорит дрожащим голосом:
— Подожди!… Том, пожалуйста!… Просто дай мне возможность поговорить с тобой!..
Я выехал с дороги и медленно и осторожно уехал из дома, из брака, из своей жизни.
***
Я поехал в Холидей Инн поблизости и снял номер на три ночи. Это получалось до выходных, а потом я мог бы придумать что-то еще. Мой адреналин и ярость истощились, оставив меня измученным, пустым и грустным. Было еще только 8: 30 вечера. Я позвонил домой Стиву.
— Привет, Стив, это Том. Звоню тебе раньше, чем ожидалось, — думаю, мне действительно нужно поговорить с кем-нибудь сегодня вечером.
— Конечно, Том, конечно. Должен ли я приехать к тебе или ты хочешь приехать сюда?
— На самом деле, Стив, я — в Холидей Инн на двенадцатой, в комнате 417. Есть ли шанс, что ты подъедешь и привезешь немного пива? Боюсь, это длинная и грустная история.
— Я буду через двадцать минут.
Мы со Стивом выпили по паре пива, пока я рассказывал ему всю историю, от нашей юбилейной ночи до трусиков-стрингов и моей ленты с записью Марианны и Эдди в мотеле. Когда я закончил, он просто посмотрел на меня с грустным удивлением.
— Господи, Том! Из всех известных нам жен Марианна едва ли не последняя, которую я мог себе представить… — Смутившись, он не закончил предложение. Вместо этого он продолжил: — Чем мы с Андреа можем помочь? Ты хочешь остаться у нас? Что ты планируешь?
— Спасибо, Стив. Я пока не знаю — до выходных у меня есть этот номер, а потом я, может быть, найду квартиру. Что касается планов, их у меня сейчас только два: не видеться и не говорить с Марианной, и как-то не потерять совсем голову. Может быть, вы с Андреа могли бы поужинать со мной в ресторане отеля завтра, просто чтобы у меня была какая-то компания?
— Нет, Том, завтра ты приедешь к нам. Я настаиваю.
Я поблагодарил Стива, и после того как он ушел, потушил свет и быстро уснул. Это было похоже на конец очень важной главы в моей жизни, но к счастью, я был слишком уставшим, чтобы уснуть, размышляя об этом.
***
Проснулся я в семь утра от кошмара, дергаясь и потея. Вначале все было прекрасно. Мы с Марианной находились дома в постели, занимаясь медленной любовью. Мы глубоко поцеловались, затем с любовью улыбнулись друг другу, в то время как я толкался в нее, находясь сверху в миссионерской позе. Через некоторое время в комнате, в углу, появился еще один мужчина, наблюдавший за нами. Я не мог четко видеть его — это была просто темная фигура. Затем он подошел к кровати. Я до сих пор не узнавал его.
Затем картина качнулась под сумасшедшим углом, словно камера, берущая панораму в кино. Теперь вид был с потолка. Человек, который, должно быть, был Эдди, занял мое место! Я стоял в своей спальне …