оставшуюся часть брака в живых. Поэтому я нерешительно спросила:
— Можем ли мы хотя бы ходить на свидания и время от времени вместе спать?
Он улыбнулся, как будто думал, что я шучу. Затем сердито посмотрел на меня и сказал:
— Трахнув, ты не заставишь меня передумать.
Я сказала с некоторым раздражением:
— Дело не в этом. У меня даже более серьезные намерения относительно проведению этой работы, чем у тебя. В конце концов, речь идет о МОЕЙ жизни. Я знаю, что секс между нами — горячая кнопка. И ты мог бы подумать, что я спятила, поднимая этот вопрос, если трахнувший меня гребаный другой мужчина стал причиной главной проблемы. Но это — то обстоятельство, когда я хочу, чтобы наша физическая связь укрепляла нашу эмоциональную связь в течение разлуки. Я признаю, что сейчас мы будем жить отдельной жизнью. И я полностью хочу доказать свою верность. Я могу контролировать свои сексуальные побуждения в течение двух месяцев или сколь угодно долго, чтобы сделать это. И я могу сделать это, без того чтобы ты меня трахали все это время. В конце концов, за те семнадцать лет, что я провела с тобой, мысль о выходе за пределы священного брака никогда не приходила мне в голову. И если помнишь, ты много путешествовал в начале нашего брака. Я до глубины души знаю, что никогда не будет НИКОГО другого, кроме тебя. И знаю, что мы можем заставить этот процесс восстановления работать. Но мысль об отделении от тебя в моей повседневной жизни просто опустошает меня. Если ты действительно искренне настроен на то, чтобы мы вернулись к совместной жизни, я не понимаю, как случайные занятия любовью, в то время когда мы ведем раздельную жизнь, отрицательно повлияют на мое становление более сильным, более уверенным в себе человеком. По-моему, это просто поддержит нас обоих в наших усилиях сделать эту работу.
— Единственное, в чем я абсолютно уверена — в своей сексуальности, и с уверенностью знаю, что могу отделить глубокие заботы мужа и жены от простого физического акта любви. Разве ты не думаешь, что ТЫ почувствуешь себя намного лучше, если у тебя будет страстная любовь от меня, чтобы приучить тебя к ней в то время, когда мы восстанавливаем нашу эмоциональную связь? Или ты настолько привержен тому, чтобы мы были совершенно обособлены, что не можешь поделиться со мной чем-нибудь?
Он обдумал то, что я сказала, со своей обычной серьезностью, а затем ответил:
— Это противоречит здравому смыслу, поскольку для нас обоих должно быть очевидным, что наличие физических отношений не дает чистого разрыва. Но я НЕ пытаюсь порвать с тобой навсегда. Я пытаюсь вернуть себе веру в то, что мы привыкли иметь. Ты знаешь, что я — парень. Все парни могут отделить физические аспекты отношений от эмоциональных, а ты — настолько удивительно горяча, что можешь возбудить каменного идола. Но если бы мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могли устраивать вечеринки с ночевкой, это был бы просто секс, а не любовь. Ты сможешь это сделать?
Я думаю, что рвение в моем голосе убедило его, что я была искренна, когда сказала:
— Абсолютно!
Чтобы подчеркнуть это, я встала, подошла к нему и вызывающе бросила руки ему на плечи. Затем я поцеловала его. Я его не обнимала. Я полностью открыла свое тело и прижалась к нему, и поцелуй отразил мою потребность в нем, не более того. Он все еще немного сдерживался, поэтому я начала искать его миндалины.
Наконец, мы прервали поцелуй и посмотрели друг другу в глаза. Мы оба могли видеть, что наша глубокая физическая связь была сильна как никогда. И тогда страсть взяла верх. Она было сильнее, чем я когда-либо чувствовала.
В конце каюты находится относительно большая кровать. Мы практически упали через дверь каюты, я дернула его за ремень, а он потянул за мою блузку, когда мы споткнулись о кровать.
К этому моменту он расстегнул большинство пуговиц моей блузки, и показались мои сиськи в элегантном кружевном лифчике. Он смотрел на них так, будто никогда не видел. Я сбросила блузку и отчаянно потянулась руками за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер.
Мои груди выпали, и он нашел время, чтобы почтить каждую их них индивидуально, облизывая и покусывая, что дало нам обоим возможность скинуть все внизу.
Его внимание к моим соскам превращало меня в буйного зверя. Теперь мы были полностью раздеты, и он лежал, опираясь на один локоть рядом со мной, глядя на мое обнаженное тело.
Я смотрела на его лицо, теперь полностью погруженное в его собственное желание. Он двинулся между моими ногами, которые я грациозно подняла с кровати в классическую позу для траха.
Когда он это сделал, я почувствовала запах верхней части его тела. Это был золотой запах хорошего здоровья и мужской силы, словно тонкая кожа, но с оттенками леса, полей и солнца. Это было эротично как ад, в то время как мой женский аромат сводил нас с ума.
Он заколебался, как будто хотел насладиться моментом, но прошло слишком много времени, с тех пор как он был во мне, и я нуждалась в нем. Я протянула руку между нами и нетерпеливо втянула его в себя.
После чего я полностью открылась ему. Я подняла и еще шире раздвинула ноги и вывернула бедра так, чтобы он коснулся дна глубоко внутри меня. В то же время я поцеловала его с полностью открытым ртом, приглашая его к другому концу моего тела. Мы были тесно связаны с обоих концов.
Я кончила сразу, едва он вошел в меня. Такого в моем обширном сексуальном опыте раньше никогда не было.
Маленькая часть меня, которая была все еще разумной, шептала, что это было повторное подтверждение связи. Но, честно говоря, причины были вторичными по отношению к чувству наполненности, которое я ощутила, когда он скользнул в меня, и чувству потери, которое ощущала, когда он выходил.
Он сказал, что моя киска — самая горячая и самая влажная, которую он когда-либо трахал. Она схватила его и не хотела отпускать, а потом я начала дышать очень громко и глубоко, и снова кончила, чуть сильнее…
В тот момент, когда он скользнул в меня, он вызвал мерцающие схватки, похожие на тепловую молнию на горизонте жарким летним вечером. Я громко ахнула, когда он начал двигать бедрами, испуская легкие «ааххх» с каждым толчком.
Как ни странно, я слышала, как на заднем плане громко стонет женщина. Я знала, что это была я. Но все о чем я могла думать, это как заполучить его в себя поглубже. Я хотела, чтобы он стал частью меня, глубоко внутри, где я могла бы держать и любить его каждой унцией моей души.
Я почувствовала, как сознательный контроль ускользает, мои бедра подгибались и спазмировались, как будто принадлежали кому-то другому, и я чувствовала, как мои большие ягодичные мышцы сжимались и разжимались, словно обезумевшая машина.
Стоны, вздохи и неистовая дрожь продолжались недолго, а потом я кончила в третий раз…
В этом не было ничего впечатляющего, только громкий стон, сжатие моими бедрами его бедер и сжатие моих внутренних мышц.
Тем временем, он ускорил темп. Когда я перестала кончать, то опять начала так громко стонать, что была уверена, что любой в радиусе двух миль от лодки может меня услышать. И лодка так сильно качалась от его толчков, что мы словно пытались создать приливную волну.
Я издавала так много шума, крича ему, чтобы он трахал меня, что маленькая женщина в моей голове, которая, как я всегда подозревала, была моей матерью, стала критиковать меня за неподобающее поведение. Мне было все равно. Я потеряла чувство, что он движется внутри меня, и хотела, чтобы он знал, что я — его навсегда.
Мои ноги, которые в это время были широко раздвинуты, начали беспокойно пинать воздух, непрерывно сгибаясь от его толчков. Это сказало мне, что я подхожу к еще большему оргазму.
Я хотела, чтобы это не кончалось никогда. Но оно завершилось и, несомненно, замечательным образом. Я могла почувствовать сжатие, исходящее из галактики давно и далеко-далеко. Когда он кончил, я просто взорвалась, как звезда смерти в четвертом эпизоде…
Все рациональные …