Потом они выпили еще шампанского, и она пустилась в рассуждения об истории китайского флота. Выходило так, что китайцы были отличными мореходами еще много веков тому назад и не раз в морских сражениях одерживали победы над высокомерными японцами.
— Мы и сейчас много работаем над всякими интересными штучками. Не думай, что в этом деле только вы везде впереди. У нас есть нечто такое, чем можно уже сейчас удивить весь мир.
Жаков понял, что она провоцирует его на откровенность по принципу «А у нас…», но он уже раскусил ее хитрый маневр, согласно кивая головой с загадочной улыбкой на лице.
…Когда она от выпитого вина уже еле шевелила языком, то предложила ему за информацию по русской новой торпеде, рассказать нечто очень интересное. Но моряк пил, пил, но не пьянел. Она что-то еще пролепетала и уснула. Он же поднялся, сходил в душ, а потом оделся и ушел на корабль. Он тогда выполнил задание, рассказав кому следует о темах развития оружия для китайского флота, указав на потенциальных исполнителей этих интересных и не мало стоящих проектах. В ответ получил кипу отличных фото своих подвигов с красавицей-китаянкой.
— Где вы взяли эти фото?!- удивленно разглядывал себя на них ошарашенный моряк.
— Да так. Достали по случаю, — улыбнулся в ответ особист.
… А сейчас его обольстительная Ю-Ли сидела перед ним с поникшей головой.
— Как же ты дошла до жизни такой, что стала морской пираткой?- спросил Александр, положив ладонь на хрупкое плечо молодой и еще очень красивой женщины.
— Когда в доме есть нечего, можно стать людоедом, — мрачно ответила она и безнадежно махнула рукой.
Оказалось, что со временем она вышла замуж за богатого сомалийца, родила ему двоих детей, но в разрозившийся кризис ее муж потерял все и покончил с собой. Вот тогда и родилась легенда о грозной пиратке мадам Тюбо. Она плакала и рассказала ему все. И он узнал, что никого она не убивала и не приказывала бросать детей акулам, но если встречала сопротивление, то смело ввязывалась в бой. На его корабле они очутились случайно, приняв его за английское судно.
…Он вымыл ее в душе, накормил и напоил спиртом. Ю-Ли поела, стала прежней веселой девушкой, и потащила его в кровать.
— Хочу, как тогда. Ты так накачивал меня, что я чуть не умерла от страсти, а потом от родов. Я родила мальчишку, очень похожего на тебя, Сяша.
— Правда? И сколько ему сейчас?
— Уже семь. И представь, у него член уже пятнадцать сантиметров. Он явно переплюнет твой, мой капитан…
…Они трахались так, что бедный Джим забился в самый дальний угол каюты и боялся показаться на глаза, видимо, сгорая от стыда, несмотря на то, что в иллюминаторе уже показались первые лучи утреннего солнца.
…Потом пришла шифровка, в которой предписывалось отпустить задержанных. К удивлению всей команды командир сам проводил незваных гостей к трапу и на прощание поцеловал атаманшу, сунув в ее карман пачку долларов. Ему потом по этому случаю кое-кто задавал не очень корректные вопросы, но он твердо стоял на своем, поясняя, что это не тот человек, которого надо отлавливать на просторах океана. Его внимательно выслушали и спустили вину на тормозах, так как хорошо помнили про его былые заслуги перед Отечеством.
…Срок автономного плавания подходил к концу. Наконец эсминец пришвартовался к стенке в родной гавани. Дома он узнал потрясающую новость. Его заместителя капитан-лейтенанта Прошина отправляют в Питер учиться в академии. Ликующий Володька вечером устроил пьянку. Он объявил, что едет пока один, оставляя семью на попечении друга. Люси расцвела от счастья: теперь она становилась первой не официальной женой Жакова, а Натали было обещано тут же подыскать любовника среди ее поклонников.
У Жаковых не было детей, хотя Люси вскоре родила второго мальчишку, так похожего на своего вечного любовника.
…Время летит быстро. Жаков уже стал командиром бригады с тремя капразовскими звездами на погонах, а Прошин, окончив академию, опять попал служить под его крыло в роли заместителя, Джим состарился, но все еще ходил по утрам гулять вместе с хозяином. Но однажды случилось непредвиденное. На столе у комбрига оказался большой конверт с множеством иностранных марок. Жаков распечатал его и руки у него дрогнули: с большой цветной фотографии на него глядел юноша, так сильно похожий на того давнишнего сорванца, который так любил трахать деревенских девочек и разудалых баб.