— Вот — шлепнул я на стол папку — Сходил.
— И что? — затаив дыхание, посмотрела на меня Кристина.
— Все то же — не раздеваясь, опустился я на табурет. — Никаких изменений
В папке лежали бумаги из поликлиники. А именно — результаты последней спермограммы. Которые были такими же, как и полгода, и годом раньше. То есть неутешительными.
Поженившись лет восемь назад, мы не торопились заводить детей. Мне было двадцать, ей еще меньше, хотелось пожить для себя, погулять пока молодые. Через несколько лет, слегка остепенившись, задумались о продолжении рода. Но все пошло не так. Несмотря на ежедневные и еженощные старания, в положенный срок Кристинке снова требовались прокладки. Через пару лет тщетных усилий, заподозрив неладное, она побежала по врачам. Там покачали головами, выдавая направление на кучу анализов и вскоре констатировали, что у нее все в порядке. Настала моя очередь. Первая же спермограмма показала недостаточное количество сперматозоидов, да и те какие-то не вписывающиеся в положенные стандарты. Врачи сваливали все на перенесенную в детстве инфекцию, кормили меня лекарствами, но результат не менялся. И вот сегодня очередной анализ снова не показал ничего обнадеживающего.
— Не переживай — утешала меня жена. — Вылечим. Я читала, какие-то новые методы появились.
Я молча махнул рукой. Какие, нахрен, новые методы? Столько лет уже, все перепробовал — и все бесполезно.
— Пойдем еще попытаемся — потянула она меня в спальню.
Это была уже традиция. Каждый раз, видя мое настроение после очередного посещения поликлиники, Кристинка тащила меня трахаться. Это немного помогало и отвлекало от грустных мыслей. К тому же, по мнению медиков, вероятность зачатия хоть мизерная, но оставалась.
Жена повалила меня на кровать, сдернула джинсы и сбросив свои трусы оказалась сверху. Пока член, прижатый сверху ерзающей промежностью, твердел и наливался кровью, Кристинка торопливо стягивала с себя халат и лифчик. Приподнялась, направляя член вертикально и резко опустилась на него. Полные груди колыхнулись, слегка подпрыгнув.
— Сиськи держи! — выдохнула она, начиная скачку.
Я подставил ладони под тяжелые шары, поддерживая их на весу и вдавливая большими пальцами соски. Кристинка вообще любит, когда ей ласкают грудь. А уж в сочетании с членом внутри По телу растеклась приятная истома, концентрируясь внизу живота. Член еще больше напрягся, буквально всасываемый жарким влагалищем. Грустные мысли отступили, теряясь где-то в глубине сознания. Я сжал мягкие груди, сосредоточившись на задевающей что-то внутри головке. Недолгая скачка завершилась полным Кристинкиным оргазмом. Она в последний раз рухнула на меня, мелко вздрагивая и принимая в себя извергнувшееся семя.
Сеанс сексотерапии вернул меня в обычное состояние. Привыкаю — подумал я, глядя как жена одевается. — Скоро, наверное, наоборот, буду сильно удивляться, если анализ покажет улучшение.
— Я готова! — Кристина застегнула пальто.
Сегодня нас ждали в гости мои родители. Без повода, просто так, чаю попить да поговорить. Опять будут про внука спрашивать! — раздосадовано думал я, натягивая куртку. Сколько можно уже! И без них тошно. Родителей мы, хорошо все в свое время взвесив, не стали обременять нашими проблемами. Они до сих пор оставались в неведении, думая что мы просто не хотим детей.
Вышло так, как я и предполагал. В какой-то момент мама снова завела разговор о внуках. Сначала мы кое-как отшучивались, но тут подключился и отец, желающий еще при жизни нянчить потомков. Тогда Кристинка не выдержала:
— Да стараемся мы, стараемся! Не получается у нас! Вон Эд сегодня снова анализы принес — ничего хорошего!
— Постой-постой! — опешила мама — Так что там у вас такое!? Какие анализы? Почему мы ничего не знаем!?
Пришлось все рассказать. Мама кусала губы, внимательно слушая нас. Отец молча достал бутылку водки, наливая себе и мне. Потом, подумав, и Кристине.
— Да-а-а — произнес он в конце. — Дела
— И что, никакой надежды? — спросила мама.
— Врачи говорят, надежда всегда есть. А толку-то?
— Да нихрена они не понимают, эти врачи! — батя налил еще. — Слушайте, раз такое дело, может вам усыновить кого?
— Не, не хочу. — отмахнулась Кристина. — Там наследственность непонятно какая. Я своего хочу.