— Тихо, тихо. Ишь ты какой… Голодный мальчик то…
И тут другая чья-то рука развернула мое лицо в противоположную сторону и другие губы накрыли мой рот. Сурен. Он же здесь.
Где мой разум? Я действительно потерял реальность. Сурен целовал мягче и рукой ворошил мои волосы на затылке. Армен обнял меня за талию и зашептал на ухо…
— Понравилось сосать язычок?
Я только застонал и мотнул головой. А может и не мотнул. Реальность уплыла.
— Тебе, маленькая шлюшка, понравиться сосать и наши хуи… Скоро твой рот превратится в охуительный спермоприемник…
Я попытался отстранится от Сурена. Не знаю почему. Последнее «Нет!» перед окончательным падением? Сурен крепче стал держать мою голову. А Армен продолжал говорить мне на ухо…
— Тихо, не дергайся… Раслабляйся. Не трать силы и эмоции. Они тебе пригодятся. Особенно, когда будем рвать твою девственную попку. Ты же еще девочка у нас? Или уже драли тебя? Тебе понравится вертеться на хуях. По тебе видно — блядинка из тебя выйдет хорошая…
Я все же вырвался от поцелуя Сурена. От его губ. От его тела. Отрицательно мотнул головой. Вообще-то я хотел все же изобразить «Нет! Никогда! Я не такой!» или что-то в этом роде, но получился как ответ на вопрос о моей девственной попочке.
Я хотел встать. Зачем? Уйти. От чего? Я хотел возразить. Показать сопротивление. Слов не было. Вернее то, что в горле отвечает за речь — просто не работало. Вместо этого — клокотание и выдохи… И тут в голове у меня ясно и отчетливо пронеслась мысль… «Мне нравятся его слова. Я хочу быть тем, чем он меня назвал. Я хочу, что бы они меня рвали и драли!».
Голова повисла на груди. Руками закрыл лицо. Не от стыда. Нет. Просто захотелось зафиксировать в памяти этот сладкий момент. Сурен зашептал в другое ухо…
— Лешь, не бойся. Он шутит. Ничего не будет страшного. Рвать тебя никто не будет. Мы же не звери. Армен с другой стороны…
— Да, рвать не будем. Будем просто ебать тебя. Смачно и со вкусом.
Сурен…
— Все будет хорошо. То, чего не захочешь — делать не будем…
Армен…
— Аха… И не надейся… Будешь тем, чем скажем быть…
И тут я немного пришел в себя… Ласковый и успокаивающий Сурен. Грубый и угрожающий Армен. Бля!!! Как я хочу их. Как я люблю их. Я сейчас кончу. Или просто умру. От разрыва сердца.
Не знаю, как сообразил. На уровне инстинкта. Просто сполз на пол, встал на колени перед ними и руками взялся за их хуи. Как за два рычага. Начал их подрачивать. Сурен прикрыл глаза. А Армен смотрел на меня. Хуи. Это были хуища. Сантиметров по 20. Диаметр был ощутим в ладони. Багровые оголенные головки. Готовые лопнуть вены. У Армена хуй был был более загнут к верху. А у Сурена — прямой как милицейская дубинка. Яйца перекатывались в натянутой коже мошонки. У Сурена мошенка немного больше. Яйца в ней перекатывались абсолютно свободно. Все это в обрамлении черных смоляных волос.
Их пресы были напряжены. У Армена немного дрожали колени, а Сурен непроизвольно сжимал кулаки.
Армен…
— Хорошь суходрочкой заниматься. Иди сюда. Твой новый друг заждался тебя. Подружись с ним. Тебе с ним придется проводить очень много времени…. («Пошло… Как пошло… И как классно…»)
Он немного пододвинулся к середине, где до этого сидел я и перекинул ногу через мою голову. Я оказался между его ног. Он их широко раздвинул.В сантиметрах 25 от моего лица подрагивал его хуй. На самом кончике выступила капля. Я на коленках приблизился и стал вдыхать его запах. Хоть мы и были чисто вымыты, но он все равно источал аромат. Я опустился ниже и зарылся носом в его паху. Там аромат был сильнее и острее. Я начал работать языком, облизывая его промежность и перемещаясь к яйцам. Он немного застонал. Я приоткрыл глаза и боковым зрением увидел, что Сурен внимательно наблюдает за нами и держит свою ялду в руке, слегка надавливая на нее. Наконец мой приоткрытый рот завис над его залупой, которая, казалось сейчас лопнет. Я стал погружать его член в свой рот. Вернее насаживаться своим ртом на хуй Армена. Я с сожалением осознал, что я не смогу взять его целиком. Он был огромный. Я держал его член у основания в кулаке и даже когда насаживался на максимальную глубину, не доставал своими губами до пальцев. Его рука лежала на моем затылке. Иногда он шептал…
— Ох… Хорошо… Глубже соси, шлюха… Язычком работай, хуесос… Да да вот здесь задержись…. Ах ты вафлеглот, а у тебя не хуево получается…
Я старался угодить ему. Я старался угадать его желания по еле уловимым движениям бедер и напряжениям мышц живота… Я абсолютно не обижался на те все эпитеты в мой адрес. Я млел от счастья. Я с мужчиной… Я с мужчиной… В моем рту елозит крепкий, подрагивающий хуй… Я знаю, что он кончит мне в рот… Я знаю, что в первые буду глотать сперму…