мое письмо?
— Погоди, сейчас я просматриваю видео, — сказал он.
Мы могли слышать звук из видео, которое воспроизводилось на его компьютере.
— Черт, — сказал он, когда все закончилось.
— Мы можем сделать? — спросил я. — Мы можем вызвать копов?
— Прямо сейчас копы ничего не могут сделать, — сказал он, — не вижу ничего, что указывало бы на то, что она делает это против своей воли. И они могут утверждать, что защищали себя и церковь от вашей агрессии. Я бы сказал, что прямо сейчас ваш лучший вариант — это сделать то, что сказал этот Проктор. Есливозможно, запиши все. У тебя же есть небольшой цифровой диктофон, верно?
— Да, есть — сказал я. Я часто использовал его, чтобы делать заметки по работе. А совсем прекрасно, что он помещался прямо в мой брелок. — Как дела с вещами, которые я вам послал?
— Все еще в работе, — сказал Рон, — могу надеяться, что через три-четыре недели я смогу даже начать использовать то, что там есть.
— Три или четыре недели?
— В лучшем случае, — сказал он, — может быть, пять, если будут провалы. Здесь есть над чем помучиться.
— Так что вы предлагаете мне делать?
— Пока ничего не предпринимать, — сказал Рон, — ведите себя как можно лучше, когда вы встретитесь с проктором завтра. А пока я свяжусь с моим другом. Его зовут Билл Джексон, и он один из, если не лучший поверенный по семейному праву, которого я знаю. Я передам ему все что у нас есть, и он свяжется с тобой. Я начну рыться в правилах, которые уже переведены, и посмотрю, смогу ли я что-нибудь найти там.
— Хорошо, — сказал я.
— И Джон, — добавил он.
— Да? — спросил я.
— Я серьезно, будьте очень, очень осторожен, при разговоре с проктором, — сказал он. — Не поворачивайся к нему спиной.
— Спасибо, Рон, — сказал я. — Я буду осторожен.
— Хорошо, — сказал он, — а теперь иди поспи, если можешь. Завтра тебе нужно быть в форме.
— Еще раз, спасибо, — сказал я перед тем, как завершить разговор.
Мы с родителями попрощались, отец сказал, что собирается позвонить пастору Биллу для молитвы. Я поблагодарил его и ушел. Перед сном принял таблетку мелатонина, но отдыхом этот сон трудно было бы назвать. Мои сны или, скорее, кошмары были наполнены картинами моей прекрасной Сары, насилуемой священниками. На следующий день я встал, принял душ и позавтракал. Я все мысленно пересмотрел, прежде чем готовиться к встрече. Я убедился, что на моем маленьком цифровом диктофоне достаточно места для двух часов записи, и нацепил брелок. Когда пришло время, я помолился и отправился в путь. Добравшись до церкви, припарковался на стоянке. Я вошел внутрь и меня встретил очень крупный черный охранник с таким же большим пистолетом. Он быстро провел по мне волшебной палочкой, ища что-нибудь металлическое, и похлопал меня, чтобы убедиться, что у меня нет оружия. Палочка обнаружила мой брелок, который я вытащил, чтобы он осмотрел. После того, как он удовлетворенно кивнул, я положил цепочку обратно в карман и включил диктофон. Он проводил меня в офис Энди, кивнул и закрыл дверь. Энди жестом пригласил меня сесть и предложил чашку кофе, от которой я вежливо отказался. В этот момент я не собирался рисковать.
— Что ж, молодой мистер Карлсон, — сказал он. — Я рад видеть, что вы приехали сюда вовремя. Я ценю пунктуальность. Надеюсь, вы в лучшем настроении, чем вчера.
— Я стараюсь, Проктор, — сказал я.
— Пожалуйста, зовите меня Энди», — сказал он. — Послушайте, я думаю, что вчера все прошло как-то не так. Прошу прощения за то, что не объяснил вам все до конца. Возможно, нам бы следовало обсудить это до церемонии. Я уверен, что вы чувствовали себя несколько ошарашенными.
— Это довольно справедливая оценка, Энди, — сказал я нейтральным тоном. По правде говоря, я был зол больше, чем когда-либо в своей жизни, и был готов кого-нибудь убить.
— Прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы вы кое-что увидели, — сказал Энди, беря пульт. — Сара беспокоилась, что вы не понимаете, что происходит, поэтому она сняла для вас это видео за неделю до свадьбы.
Он нажал кнопку, и телевизор в дальнем конце офиса ожил. Началось воспроизведение видео, Сара смотрела в камеру. Она выглядела такой красивой в своем сарафане. «Джон, любовь моя, — начала она. Если ты смотришь это, то, скорее всего, мы женаты, и я прохожу оценку. Я знаю, что тебе трудно принять это, и я понимаю твою боль… Но, пожалуйста, любовь моя, пойми — это мой долг. Я люблю тебя, и только тебя. Скоро мы будем вместе, и мы сможем жить той жизнью, о которой всегда мечтали. Я знаю тебя, и я знаю, как ты думаешь. Делай то, что ты чувствуешь, что должен, но, пожалуйста, следуй правилам как можно лучше. Знай это, любовь моя. Никто, кроме тебя, не может сделать меня счастливой. Будь терпелив, любовь моя. Скоро все закончится. Я люблю тебя, мой муж».
Я слушал речь, но заметил еще кое-что. Ее руки выводили слова. Она всегда неплохо знала язык жестов, и даже получила аттестат. Я мог разобрать слова «Я не хочу этого делать», производимые ее руками. Судя по всему, ни видеооператор, ни Энди это не заметили, а я уловил. Значит, она делала это против своей воли. Но достаточно ли этого, чтобы вызвать полицию? Я уже видел аргумент: имела ли она в виду, что она не хотела проводить оценку, или что она не хотела снимать видео? Мне нужно было получить копию этого видео.
— Можно ли получить копию этого видео? — спросил я Энди как можно скромнее. — Поскольку я не могу быть с Сарой, я хотел бы хотя бы время от времени видеть ее лицо.
Он внимательно посмотрел на меня, прежде чем ответить.
— Конечно, — сказал он. — у нас есть и другие копии этого. Я понимаю, насколько это должно быть тяжело для вас. И также я уверен, вы теперь понимаете, что Сара делает это по собственной воле.
— Да, знаю, — сказал я, зная, что правда была в другом. Она отправила сообщение для меня, только Энди этого не знал. Энди вытащил DVD и протянул мне.
— Итак, когда я смогу увидеть Сару?
— Пока рано, — сказал Энди. — Она сейчас проходит обследование, и лучше ей не отвлекаться.
— И как долго это продлится?
Он пожал плечами.
— Трудно сказать, — сказал он. — Это варьируется от женщины к женщине. Я видел, когда оценки занимали до шести месяцев, но большинство из них заканчиваются гораздо быстрее. Я проверю график и вскоре дам вам знать. Я также предпринял шаг в ином направлении, отстранив от обучения до следующего семестра. У вас слишком много мыслей, чтобы сосредоточиться на учебе. Надеюсь, вы воспримете это как жест доброй воли.
— Да, спасибо, Энди, — сказал я. — Я ценю это. Не могли бы вы сказать Саре, что я люблю ее и скучаю по ней?
— Конечно, — сказал он, — я уверен, что это поможет ей пережить это. Знаете, ей тоже нелегко.
— Думаю, что это так, — сказал я.
— И последнее, — сказал Энди, — я верю, что вы не предпримете никаких юридических действий против церкви. Это может быть воспринято некоторыми как акт агрессии и может побудить к действиям как против вас, так и против Сары. И, возможно, ваших семей. Надеюсь, поймете этот совет правильно.
— Конечно, — сказал я. О да, я услышал угрозу, что он просто высказал в отношении меня, Сары и наших семей.
— Если ты не возражаешь, Джон, я попрошу одного из наших сотрудников время от времени проверять тебя, — сказал Энди. — Просто чтобы убедиться, что у тебя все хорошо. И не беспокойся о Саре. Мы очень хорошо о ней позаботимся.
— Спасибо, — сказал я, мы встали, обменялись рукопожатиями, и я вышел из комнаты.
Охранник, который раньше меня обыскивал, проводил меня.
— Будьте осторожны, мистер Карлсон, — сказал он. — Да пребудут с вами благословения Божественного Законодателя.
Он пожал мне руку, как обычно, но при этом положил одну руку поверх наших, так, чтобы большой палец касался среднего пальца. «Что бы все это значило» — спросил я себя.
— Спасибо, — сказал я.
— И тебе тоже.
Как …