— Так в холодильнике же, на кухне. Обижаешь ты меня Васильич недоверием. — Сказал прораб, проходя и вытаскивая из холодильника бутылку шампанского и конфеты на тарелке и ставя всё это на новый большой стол в комнате. — Валя, ты разрешишь раскрыть этот «акт приёмки», или у тебя всё таки какие то замечания к нам по работе имеются? — С улыкой спросил он, готовясь открывать бутылку и смотря на смеющуюся, с ещё не просохшими от слёз глазами, Валентину.
— Николай Егорович, Сергей Васильевич? Родные вы мои, хватит подшучивать над бедной женщиной, ничего ещё не понимающей от счастья. Конечно открывайте, только бокалов то нет. Из чего пить будем?
— Как так нет? А ты в шкафы на кухне заглядывала? Если их и там нет, то прораб получит прямо сейчас выговор с занесением. Ну ка Егорыч, неужели опростоволосился? — Ухмыляясь говорил он, а прораб хохотал.
— Есть! — Валя торжествующе вынула из навесного шкафчика на кухне три бокала и поставила их на стол.- Не надо никаких выговоров, хотя что это я. Опять вы меня разыграли!- засмеялась Валя.
Разлив по бокалам и подав их, Николай Егорович, сразу став серьёзным проговорил:
— Дорогая Валентина! То что ты видишь, это наш и мой конкретно долг, который мы частично можем возвратить тебе за твою чистую прямую душу и твой труд на благо…. Да что это я цитатами заговорил. Валюша, ты одна за год с небольшим, что живёшь здесь, сделала больше, чем иные за много лет. Это я должен был позаботиться о ремонте и восстановлении, хотя бы, клуба, а сделала это ты. Мы уже стали забывать, что можно сходить в клуб посмотреть фильм или увидеть наши деревенские таланты, даже чем то позаниматься там. Твоими силами это возродилось и работает. Низкий поклон тебе за это от всего нашего колхоза и прими мои извинения. Впредь буду твоим помощником по всем ремотным и прочим делам. Ещё хочу сказать. Будь счастлива в этом доме. За тебя Валя!- и он выпил свой фужер одним махом.
— Ну как всегда ты торопишься, Егорыч. Давай наливай себе тогда ещё. Я тоже хочу кое что сказать. Не буду повторяться, Егорыч, хоть и не складно, но от души, сказал всё. Хочу добавить, что мы все верим в тебя, надеемся и во всём поддержим. И действительно, будь же счастлива Валентина, пусть удача и радость всегда сопутствуют тебе! Давайте выпьем за это все. — И все, а Валя со слезами на глазах от счастья, выпили.
— Сергей Васильевич, Николай Егорович! У меня сейчас нет слов, чтобы сказать что то серьёзное, да и надо ли.
Спасибо вам огромное за то что вы делаете меня счастливой и желаете этого. И приходите сегодня вечером с
супругами, я хочу отметить немного этот день. Пожалуйста!
— Валюша, мы поздравляем тебя с новосельем! Наши подарки уже здесь и ты их найдёшь. Прийти не сможем, да у тебя сегодня и без нас паломничество будет. Погоди вот уедем с Егорычем и начнётся. Давай ещё по бокалу за новоселье и мы исчезаем. Всего тебе доброго.
Выпив по второму бокалу шампанского они расцеловали хозяйку и извиняясь уехали. Валя осталась одна и наконец смогла полностью рассмотреть и мебель и кухню и спальную. Порадовалась и ванной с туалетом, не совсем ещё разобравшись как ими пользоваться. Ничего. Это от неё не уйдёт, будет ещё время.
В небольшой прихожей рассмотрела на тумбочке телефон, тут же лежал лист бумаги с местными номерами.
Позвонила Ане и попросила прийти и помочь с новосельем, что и как надо она тоже не совсем четко представляла, тем более, что парторг сказал про паломничество. Разложив по своему разумению свои вещи, проверила все шкафы и столы, убедилась, что кроме спиртного у неё есть всё. Продукты оказывается тоже были. Кто с этим расстарался, она пока не знала, но в холодильнике под названием «Бирюса», она обнаружила палку копчёной колбасы, большой кусок сала, два десятка яиц, какая то рыбина с красным мясом и консервы, тушёнка, рыбные и кофе со сгущенкой. В шкафу лежала свежая булка хлеба, пакеты бумажные с крупами и мукой, полная литровая банка сахара и пачка соли, а также две пачки индийского чая. С голоду ей умереть явно не хотели давать. У неё сжималось сердце от благодарности к неизвестным, принёсшим всё это богатство. На столе и на полу, в кухне, стояла ещё не распечатанная из упаковок посуда. Ей она и решила начать заниматься до Аниного прихода. Та пришла вместе с Никитой, который улыбаясь, скромно стоял в сторонке, пока Аня охала, ахала и восторгалась новым Валиным жильём. Подошедшая мать, прервала эти ахи и охи, быстро организовав работу по подготовке к новоселью, работа нашлась всем, в том числе и подходящим в это время гостям. Никита с Валей пошли в магазин с утверждённым Верой Сергеевной списком, что надо купить.
Когда они вернулись под завязку нагруженные водкой, вином и закусками, во дворе и в доме кипела работа, кто то подметал, кто то что то убирал, расставлялись столы и стулья, мылась новая посуда, а из кухни шел уже аромат вкуснятины. Пришедшие Валя с Никитой, под руководством Аниной мамы выгрузили принесённое и стали накрывать столы. Отовсюду сыпались поздравления, шутки, слышался смех и дело спорилось. Вскоре столы были накрыты, гости рассажены и начался праздник, затянувшийся допоздна. Пришедший к середине веселья Игорь, был расцелован и усажен за стол, где ему поднесли сто грамм водки и он выпил вместе с подошедшей и чокнувшейся с ним рюмками, Валентиной. Та приложив пальчик к губам, показала, что слова ни к чему, и озорно подмигнула, заставив учащённо забиться сердце у парня.
Потом, когда веселье начало стихать, а гости потихоньку расходиться, она вместе с Верой Сергеевной и Аней убрали со столов, перемыли и сложили посуду. Попрощавшись и пожелав ей счастья, последними ушли и они. Пройдясь по затихшему дому и ещё порадовавшись так удачно всему сложившемуся, она улыбнулась, вспомнив про Игоря, и потушив свет над крылечком, вышла и села на верхнюю ступеньку.
— Иди сюда.- Негромко позвала Валя. — Я же знаю, что ты здесь.- Сказала она в темноту. Игорь подошёл, присел рядом, ласково обнял её. — Посидим немного на свежем воздухе. Хорошо то как! — Повернулась и поцеловала парня, он ответил и поцелуй затянулся.
— Я очень рад за тебя Валюша. Но захочешь ли ты сейчас встречаться со мной? Я так хочу, чтобы всё было как там на сенокосе, где ты любила меня. — Негромко сказал Игорь.
— Игорёчек, хороший ты мой, я люблю тебя может даже ещё сильнее, чем там и я очень хочу быть с тобой, любимый мой. И мы будем вместе, пока это возможно, только не забывай пожалуйста никогда, что живём мы всё же в деревне. Сейчас ко мне все очень хорошо относятся,но как это будет, когда про нас узнают. Мне очень понравился твой отец, честный, прямой человек, но сумеет ли он понять и тебя и меня. Я ещё не получила даже развода, а уже с тобой. Многие не поймут наших чувств и увидят это под другим углом зрения.
Поэтому приходи ко мне, ты мне тоже очень нужен, но не ставь под удар судьбы ни меня ни себя.
— Я понял тебя, моя Валюшенька. Что ж, будем пока скрывать наши чувства. После твоих слов ясно вижу, что ты права, хотя хочется кричать в полный голос о том, как я люблю тебя.
— Ну вот и поговорили. Это хорошо, что ты трезво на всё смотришь. Может быть нам и повезёт в любви. Кто знает. А сейчас пойдём, мой любимый, в мой дом. Я буду тебя сегодня любить на собственной постели. Идём.
Они зашли в сени и Валя закрыла дверь на засов, зашла в прихожую и выключила свет в комнате, взяла Игоря за руку и повела в свою спальню. Там, повернувшись друг к другу, они обнялись и слились в долгом поцелуе. Не отрывая губ, стали раздеваться, скоро вся одежда лежала кучкой на полу, а они на широкой, новой деревянной кровати. Три часа любви пролетели как один миг. Только звуки поцелуев, вскрики и стоны наслаждения, тяжёлое, прерывистое дыхание, шёпот слов любви, смешки под шлёпанье мокрых тел, снова вскрики и шёпот. За окнами начало сереть от приближения рассвета, когда они расстались с явной неохотой.
Валя проводила его до калитки, накинув халат на голое тело. Последний поцелуй, и Игорь ушёл, счастливый.
Вот так закончился сенокос летом 1981 года в деревне.