Видимо услышав наш разговор, к нам подошла Люба.
— Не обижайся, это она так иногда кончает — улыбнулась она, присаживаясь рядом с нами. — Меня тоже, сколько раз уже, обливала, когда мы баловались.
— Интересно было бы на это посмотреть — улыбнулся я в ответ.
— А на тебя, когда-нибудь, раньше, писили женщины? — спросила она, нежно растирая по мне тёплую жидкость.
— Нет. Зачем?
— Ну, так, ради баловства. Разве не интересно? — вновь вступила в разговор Лида.
— Никто не предлагал.
— А хочешь? Мы не против побаловаться. Это возбуждает.
Отказать, двум таким милым женщинам, я не мог, да и какой смысл было мне ломаться, коли я и так, уже, перешёл рамки дозволенного, вылизывая их срам.
— Ты тоже можешь на нас пописать.
Нагнувшись, Люба нежно поцеловала меня в губы.
— Даже в ротик
Поцелуи и прикосновение их рук было приятно-расслабляющем, я ощущал себя султаном в своём маленьком гареме, и был согласен на всё.
— Хочешь?
— Ну давайте попробуем — смущённо кивнул я. — Если вы хотите.
— Я знала, что он не устоит, он такой душка! Не то, что местные парни — рассмеялась Лида. — Мы тебя всему научим, полностью развратим.
Чмокнув меня в губы, она взглянула на Любу.
— Можно прямо здесь? На постели?
— Можно, я на всякий случай клеёнку подстелила, а простынь, всё равно уже, мокрая — разрешила подруга. — Так что не стесняйся, потом высушим.
— Я пока не хочу, давай ты
Встав ногами на кровать, Люба присела надо мной в районе живота, широко разведя колени в стороны.
— Готов?
— Конечно — улыбнулся я, предвкушая волнующее зрелище.
Хотя большинство мужчин и скрывают это, но всё равно, внутри каждого, остается детский интерес и желание наблюдать как мочатся женщины. Видимое отсутствие органа, из которого вытекает моча, придаёт этому процессу налёт таинственности, что будит мужское любопытство, не смотря на то, что они в достаточной степени знают физиологию женщин. Вот и я, как не странно, наблюдая за расшиперившейся надо мной Любой, испытывал интерес, с удовольствием ожидая, когда из её заветного места, вырвется тёплая, золотистая струйка.
Взъерошив ладонью слипшуюся шёрстку, она, двумя пальчиками, раздвинула волосатые губы, дав мне полюбоваться на красную, припухшую вульву и сосредоточившись, выстрелила душистой, возбуждающей жидкостью, окатив лицо и грудь золотым дождём.