Сын сделал еще несколько фрикций и извлек из влагалища матери мокрый
начинающий увядать пенис. Альбина Валентиновна выпрямилась, повернулась к сыну лицом и обняла его.
— Тебе было приятно, мой мальчик?
— Да… Ты самая сладкая женщина на свете… Мне ни с одной женщиной еще не было так вкусно, как с тобой Альбина…
— Ты можешь опять называть меня мамой…
— Нет! Теперь ты только Альбина. Я буду сношаться с тобой, Алька, каждый день… И, может быть по нескольку раз… А спать мы будем вместе! В твоей постели.
— Хорошо, муженек… Давай я оботру твою пипирочку…
— Нет, детка, оближи ее…
— Альбина не стала сопротивляться и вновь опустилась перед сыном на колени. Он с готовностью оголил свою красную залупу. Несколько раз ударил гибкой вялой колбаской мать по щекам и вложил склизкую головку в ее уста, засунув поглубже. Мягкая кожица, обтягивающая фаллос, при погружении в рот, складывалась гармошкой. Мошонка, в которой обрисовывались крупные яйца, раскачивалась от движения Мишиного тела, шлепками ударяясь о материнский подбородок. Алька, сомкнув по окружности губы, сделала несколько сосательных движений челюстью и языком. Она взяла рукой яйца и, катая их в мошонке, стала во всю сосать пенис, вновь совершая минет. Головка члена была мягкой и упругой, а ниже ее ощущалась языком и губами отвердевшее как кость тело, и чувствовалось, что оно живое и трепетное.
Странное дело, Альбина опять почувствовала влечение и быстрее задвигала языком по половому органу сына. Она с аппетитом слизывала остатки спермы, перемешавшиеся с соком ее влагалища. Второй раз
за сегодняшний вечер она сосала у сына. Альбина Валентиновна подумала
понимала, что теперь она сможет делать это часто, и крепкий мужской
агрегат всегда будет к ее услугам. Закончив с членом, она насухо облизала сыну яйца и чувством выполненного
долга встала во весь рост. Голая, бесстыжая. Красивая…
ВТОРОЕ СНОШЕНИЕ
Мать, взвизгнула, схватила в кулачок обвисший член у самого основания и
прижалась к сыночку, обхватив его за шею другой рукой. Мишин пенис вдруг
оказался между ее ногами, и Аля стала водить его головкой по своим срамным губам, влажным и покрасневшим от только что совершенного полового акта. Для большего простора движений и удобства, откинув одну ногу в сторону, мама обхватила ею ноги сына, а он, ухватив старую давалку обеими руками за крепкий зад и прижимая ее к себе, впился страстным поцелуем ей в шею и, схватив Алю на руки (груз нелегкий — она все-таки полновата…), понес к диван-кровати и, кинув на спину, навалился на нее. Он тискал большие бабьи титьки, грубо ласкал ляжки, по-хозяйски мял задницу. Все шло к новому
коитусу…
— Милый! Ты хочешь еще? — спросила мать, чуть отталкивая Мишу от себя.
— Да…
— Так быстро… Ты ведь только что кончил.
— Но ведь ты не кончила… Скажи, ты же не испытала оргазм?
— Нет… — честно призналась мама.
— А я хочу тебя довести до оргазма, Аля.