Утро следующего дня не заладилось с самого начала. Все валилось из рук и тянущая боль внизу живота, постоянно давала о себе знать, напоминая о событиях прошедшего дня. И на работу жуть как не хотелось идти. И настроение было ниже плинтуса.
Но, пересилив себя, она собралась и пошла на работу, тем более, что сегодня, по слухам, должен прилететь шеф. А у неё к нему имелся очень серьезный разговор, по окончании которого она надеялась получить весьма хорошие деньги, справедливо считая, что они того стоят, за ту информацию, что хранилась в её голове.
Неприятности начались сразу.
Кондукторша в автобусе, прицепившись к бабульке-пенсионерке, что у неё нет проездного, орала как резанная разбрызгивая вокруг себя слюну и волны ненависти, пыталась высадить её из автобуса. Не в силах выносить это издевательство и эти раздражающие вопли Ольга заплатила стоимость проезда за бабульку.
Поднимаясь по лестнице в центральный вход офиса, попала каблучком новых туфель в решетку для чистки снега и поцарапала его, содрав с него кожу. Подумав про себя о безалаберности хоз.отдела, которому лень закрыть эту ловушку, ведь сколько им об этом говорили.
Одним словом в отдел она вошла сама не своя.
Поздоровавшись с ребятами, она прошла в к своему столу и, положив на него сумочку, попыталась его обойти, сесть и начать работу.
Но Сергей подойдя сзади, грубо облапил её одной рукой, вторую запустил ей в промежность и, сдвинув перемычку трусиков, сильно ухватил за ещё набухшие и ноющие малые половые губки, прижал их пальцами.
Ольга от недоумения и неожиданности даже не дернулась.
— Ты с ума сошел? – серьезным голосом удивилась она. – Руки, убери!
— Не выебывайся, подстилка директорская – развязным тоном сообщил он, продолжая её грубо мацать. – Теперь мы тебя будем харить, когда захотим. Закроем входную дверь и вставим кому куда нравится.
И он огляделся в поисках поддержки среди коллектива.
Теперь и Ольга внимательно оглядела ребят.
Сашка сидел на краешке стола, сложив руки на груди и плотоядно улыбался, масляным взглядом раздевая её. Володя сидел за столом, положив на него сцепленные кисти рук и наклонив голову, молча уставившись в какую-то точку на столе.
«Так понятно, двое «за», при одном воздержавшимся, – пронеслось в голове. – Но как они узнали про шефа? Да и черт с ним, видимо тайн в этом гадюшнике нет. Вовка вон всегда знает кто, куда, зачем. Видимо и это уже не тайна».
И тут она взорвалась! Нет, она не кричала и не размахивала руками, она даже не пошевелилась. Просто разум охватил ледяной вихрь ярости, фокусируя работу мозга и проецируя в её глаза преломленный свет льда.
— А послушай меня, Сереженька, – сказала медовым голосом Ольга, отшатнувшемуся от нее парню, взглянувшему в эти глаза.
— Вот ты же вроде как программист, должен уметь строить логические цепочки. Что будет, если эта подстилка директорская, пойдет к своему ебарю и со слезами на глазах расскажет, как ты вчера, со своими дружками, заманил её к себе домой и там её жестоко изнасиловал? Что случится с твоей карьерой в этой фирме, да и во всем городе, с его связями и депутатской неприкосновенностью? И это еще в самом благоприятном для тебя случае, это если я не захочу тебя посадить!
Глядя в его побелевшее, как мел, лицо, добавила поощрительно:
— Ну вот, что-то начал соображать.
По-хозяйски потрепав его по щеке, повелительным тоном приказала:
— Брысь на место, уебище недоделанное.
Повернулась к замершему как столб Саше и оценила произошедшие с ним метаморфозы. Он стоял, уперевшись задницей в стол, вцепившись обеими руками в его крышку, и на его лице лежала печать ужаса.
— Ты тоже хочешь мне вставить, говнюк? – угрожающим тоном спросила она.
И не слушая сумбурный оправдательный лепет Сашки, бешено обратилась к Володе:
— Что скажешь, начальник отдела?
Володя, уперевшись руками в стол, тяжело встал, поднял голову, опущенную на протяжении всего инцидента и, глядя ей прямо в глаза, веско и основательно произнес:
— Прости нас, пожалуйста, Ольга, честью клянусь, больше ничего подобного не повторится.
И секунду помолчав, добавил:
– А дальше уж на твое усмотрение.
— Молодец, не оправдываешься и не юлишь. Зачтется. Генеральный у себя?
Володя с мольбой взглянул ей в глаза и обреченно кивнул.
Чуть не пинком отшвырнув бросившегося под ноги Сашку и рявкнув на него, открыла дверь и не дожидаясь лифта целеустремленно пошла на административный этаж. По пути приводя мысли в порядок, стараясь усмирить клокочущую внутри ярость и настроиться на деловой разговор.
Однако секретарша не только не пропустила её к шефу, но и встала грудью на защиту двери к нему.
— Ты не поняла, он сказал вообще тебя к нему не пропускать, – пыхтела она, отталкивая Ольгину руку от ручки двери.
— Да все я поняла, только это действительно важно! – пыталась вдолбить ей Ольга.
В этот момент дверь распахнулась изнутри и самодовольная рожа шефа брезгливо произнесла:
— Ладно, пропусти эту…
Ольгино горло перехватил спазм. Она зашла вслед за ним и захлопнула дверь.
— Ты что себе, блядь, позволяешь! – зашипел он, больно ухватив пятерней за плечо. Причем слово «блядь» явно было не техническим выражением, а прямым обращением.
— Еще сюда без вызова придешь, по стенке размажу, тварь.
Ольга зыркнула ему в глаза.
Словно почувствовав ментальный удар, он сбросил руку с плеча и, брезгливо скривив губы, выплюнул:
— Если что-то не нравится, пиши заявление – уволю.
Холодное бешенство разливалось по всем клеточкам тела.
Ольга молча развернулась и ринулась вон, распахнув дверь так, что та, провернувшись на петлях, врезалась в стену. Быстро идя по коридору, увидела удивленный взгляд шедшего навстречу и вовремя отшатнувшегося в сторону коммерческого директора. Ворвавшись в отдел и застав там шушукающеюся унылое общество, рявкнула:
— Все вон, перекур!
Оглядев мигом очистившееся помещение, села за свой стол, схватила сумочку и, запустив в неё руку, выудила черную визитку с десятком телефонов на одной стороне и одним длиннющим на обратной. Сняла телефонную трубку и, сделав глубокий вздох, принялась набирать написанные от руки цифры …
***
Демьяныч с утра не находил себе места, гнетущее чувство неудовлетворенности свербело в груди, как будто он что то упустил, не доделал, не досмотрел. Его мощный аналитический ум просчитывал вероятность событий и выдавал ответ – причин для тревоги нет. Но в душе сидела заноза.