Она стояла под душем и, напевая, терла себя мягкой мочалкой. Моя мама пользуется такой же. Шпингалет на дверях был сломан, и ей пришлось просто прикрыть дверь в санузел. Судя по всему, в душевой шпингалета и вовсе не было.
Моё второе я взыграло в полную силу от представленной картины. В джинсах стало тесно, а сердце забухало молотом, так что я побоялся быть услышанным. Прикрыв дверь, я одним глазком наблюдал, как Алёна моется. Плавные движения, мерное колебание превосходных грудей при движениях. Потом она повернулась ко мне спиной, и я смог рассмотреть её попку. Розовая, влажно поблескивающая. Мышцы ягодиц постоянно двигались. А когда она, расставив ноги, стала мыть там Я просто не выдержал и вернулся в комнату. Меня бил озноб, а в голове всплыло, как неделю назад я в душе мыл и ласкал горячее податливое тело Таши тянувшееся к моим рукам как пчела на медовый цветок. Надо ли говорить, что у меня встал, заныло в паху, а яички заломило от прилива спермы.
Я сел на стул, наклонившись вперёд, зная что, посидев так некоторое время можно сбросить возбуждение. Когда она вошла в комнату, я был уже почти в порядке. Улыбнувшись, сказал:
— С легким паром. А где можно виноград помыть? — и замер с разинутым ртом.
Было отчего. Алёна одела коротенький обтягивающий халатик, явно пренебрегая лифчиком, отчего её прелести «нагло» выпирали вперёд, четко вырисовываясь через тонкую ткань. Про длину халатика можно было сказать:
— А вам по пояс будет, если наклонитесь Ну, когда стоишь прямо, на толщину пальца ниже трусиков!
Так что все мои потуги не привели ни к чему. И это не прошло не замеченным. Её взгляд мигом зафиксировал не совсем правильную геометрию моего паха или, наоборот, более правильную.
— А то ты не знаешь? — с придыханием произнесла она, разглядывая мои штаны, — и, вообще, я хочу шампанского! Ты куда его дел?
— В морозилку положил. Достань его, а я пока помою фрукты — произнёс я, выходя в коридор и скрывая дрожь.
— Ладно, — донеслось мне в спину.
— А сюда никто не заявится? — прокричал я моя
фрукты.
— Нет. В блоке в двух комнатах я сейчас живу одна! А входную дверь на шпингалет и замок закрыла, — послышалось в ответ.
Когда я пришёл запотевшее шампанское и пластмассовые бокалы стояли на столе. И пока Алёна резала фрукты и укладывала виноград на красивую тарелку, а я открыл бутылку, и наполнил тару. Звонко чокнуться у нас не получилось, но первый бокал пошёл «на ура». Не заставляя даму ждать, я налил по второй. Его выпили на брудершафт. Поцеловались Она с двух бокалов зарделась и когда я, потянувшись, поцеловал её ещё раз, то она ответила. Перерыв на поцелуй затянулся и мои руки, скользнув по плечам, опустились, вниз поглаживая бёдра и ягодицы. Алёнины руки то же не остались без работы, поглаживая моё тело. Когда мы, «задохнувшись», разорвали объятия, она тихо произнесла:
— А ты не хочешь ополоснуться?
— Да не против. А спинку потрешь? — игриво произнес я.
— Перебьёшься — смеясь, ответила Алёна, и шлепнула меня пониже спины, отправляя в ванну, — полотенце там, на дверях висит, — донеслось вслед.
— 3-
Когда я вышел из душа и открыл дверь в комнату, то оторопел. Шторы были задвинуты, а в комнате стоял желтоватый мрак. Рубашку я так и не одел и нес в руках. Она сидела на кровати, понурившись, и смотрела на зажженную пахучую свечу, стоявшую на краю стола.
— Ты что? — участливо спросил я.
— Не знаю Грустно стало Прогораем как эта свеча, и всё!
— Да брось, Алёна, ты просто устала. Давай я тебе ещё шампанского налью? — сказал я, подходя и садясь рядом.
— Нет — она отрицательно закачала головой.
— Ну, хочешь, массаж сделаю? — продолжил я свои попытки
— Ты что умеешь? — повернулась она ко мне лицом.
— Да не очень Но ласково погладить и помять могу — обнимая её, и целуя в ушко, прошептал я.