если только она не чемпионка по джиу-джитсу или карате. Я впился губами в рот своей любимой, пытаясь языком раздвинуть ее губы. Не тут-то было! Полесская изо всех сил сжала рот. Тогда я завел за спину ее руку, сделав захват, при котором малейшее резкое движение причиняло ей боль. Второй рукой сорвал с нее бюстгальтер, обнажив груди. Они слегка обвисли под собственной тяжестью, но все равно вызывающе торчали вперед. Я мял эти пленительные груши свободной рукой, всасывал их ртом и чувствовал, как набухают под моими жесткими ласками ее соски. Женское естество проявляло себя! Я рванул на себя стринги, и Ирина осталась совершенно обнаженной.
Повернул ее спиной к себе, смахнул с журнального столика букеты цветов, врученных актрисе благодарными зрителями, и положил Полесскую на плоскость стола. Передо мной открылось великолепное зрелище, которое я так люблю: лежащее ниц женское тело, напоминающее мне своими формами какую-то прекрасную гитару. Сейчас это было тело так долго желаемой женщины. Совершенно шикарная задница без каких-либо следов целлюлита. Совсем маленькая дырочка анала, а под нею — аккуратная прическа над половыми губами. Впрочем, любоваться было некогда, необходимо было действовать. Ирина несколько раз попыталась вырваться, но боли в суставах заставили ее прекратить попытки. Но слов она не жалела. Я и не предполагал, что эта утонченная дама знает такие отборные ругательства! Чего только я не наслушался про себя! Я боялся, что Полесская будет кричать и на всякий случай приготовил в кармане брюк кляп. Но она почему-то не кричала. Я спустил свои джинсы и трусы. Вставил два пальца в вагину и почувствовал влагу.
Ого, мои поцелуи не пропали даром, и девочка начала течь! Ну, что ж, продолжим. И я резко вошел в ее половую щель. Ирина дернулась, но я не обратил на это внимания и стал методично обхаживать ее дырочку. Менял углы наклона члена, так что он касался разных стенок влагалища, чередовал глубокий вход с легкими прикосновениями к клитору, то задавал бешеный темп, то медленно, «с чувством» ходил, как поршнем, туда-обратно. В определенный момент я почувствовал легкое движение ирининого таза мне навстречу — и вот она уже вовсю подмахивает мне. Конечно, я сразу отпустил ее руку, но моя любимая и не попыталась подняться. Ебля продолжалась еще несколько минут — и вот Ирина забилась в конвульсиях оргазма, не сдерживая громких стонов и криков. Она оказалась даже темпераментней, чем я предполагал. Я же еще не собирался кончать.
Пока любимая приходила в себя после оргазма, я рукой ласкал дырочку ее ануса, аккуратно вставил один пальчик, второй. По-моему, Полесская, находясь в полузабытьи, даже не замечала этих моих действий. Я взял с гримерного столика баночку с вазелином, обильно смазал иринин анус и свой член, приставил головку к дырочке и осторожно нажал. Все у нее там внизу было залито ее выделениями, так что мой член легко преодолел сопротивление сфинктера. Тогда я вбил в ее жопу член до самого основания и стал делать то, о чем долго мечтал бессонными ночами: драл ее в задницу. В этом процессе я ничуть не жалел женщину, лежащую подо мной, но вскоре понял, что ее попа далеко не девственна. Нет, там было узко и тепло, что доставляло мне немало удовольствия, но я чувствовал, что эта великолепная жопа привычна к проникновению членов. Очень скоро Ирина подтвердила мои предположения, забившись в новом оргазме. Потом еще в одном. Множественный оргазм от анального секса — это что-то!
Но вот и я почувствовал приближение конца. Еще несколько качков, причем Ира уже очень глубоко шла мне навстречу, и я выстрелил потоком спермы в ее прямую кишку. В том, что выстрел был полновесный, я убедился, когда Полесская наконец-то встала, и смесь ее выделений и моей спермы обильно потекла по ее ляжкам.
Она только смогла сказать:
— Выйдите вон! — и села, закрыв лицо ладонями.
Я тихо вышел из гримерной.
Ирина
Я лежала без сна в своей постели и перебирала в памяти случившееся сегодня. А чего тут перебирать? Тебя, заслуженную артистку, звезду сцены и экрана цинично изнасиловал мальчишка, бездарный актеришка. Изнасиловал в извращенной форме, и в пизду, и в жопу. Хорошо еще, что рот оставил нетронутым. И тут ход моих мыслей резко прервался. Я представила его хуй между моих губок, и к влагалищу подкатила теплота. Даже не теплота, жар. Я вспомнила свои ощущения, когда этот самец, стоя в позе актеров из немецких порнофильмов, на полусогнутых ногах, обрабатывал мою киску. Вначале, когда он ворвался в гримерную, схватил меня, порвал белье и насильно всю исцеловал, было только отвращение, возмущение и оторопь. Я хотела закричать, но остановила себя: кому кричать, все разошлись, есть глуховатый сторож в своей будке, вдали от моей комнаты.
И даже если бы нашлись люди, то что бы они увидели? Великую актрису бесцеремонно насилует какой-то пацан. Позор на всю страну, потому что языки у нашей братии длинней, чем у базарных торговок. И я обреченно молчала. Но то, что произошло со мной дальше, поразило меня саму до глубины души. Я никогда не была скромницей. Да в нашей актерской среде таковой и невозможно быть. Секс давным-давно вошел в мою жизнь и занимал в ней достойное место. Я еще в молодости сбилась со счета относительно своих любовников. Все они были достойными людьми, все нравились мне в определенный период моей жизни, длинный или короткий. Одна из причин прекращения отношений — когда меня начинали звать замуж. Я не собиралась и не собираюсь туда идти, потому что уверена — замужество противопоказано моей профессии, которую я безумно люблю. Так что секс сексом, а работа работой. Она всегда на первом месте.
Думаю, нет такого способа секса или такого приема, которого бы я не испытала. Мне нравится трахаться в традиционную щелку, в попу, в рот. Но я всегда гордилась тем, что мое тело полностью подчиняется разуму. Я могла сказать ему: «Эй, ты! Жаловалось, что давно не получало острых ощущений, вот — наслаждайся!». Или наоборот: «Не увлекайся, не входи в раж. Завтра премьера, оставь хоть кусочек темперамента для нее!». И тело всегда беспрекословно слушалось меня. А сегодня произошла осечка. Когда этот парень, Вадим, кажется, начал меня насиловать, я сказала себе: «Никаких эмоций! Что случилось, то случилось. Пусть получит свое и убирается. Дальше будем думать, что делать». Но не тут-то было! Когда он, по-настоящему начал меня обрабатывать, проникая членом в самые сокровенные места влагалища, я потеряла контроль над собой. Это были необыкновенные ощущения!
Как будто ласкающие и возбуждающие слабые разряды электрического тока касаются то здесь, то там самой моей женской сути. Я забыла обо всем и вся как бы стала единым громадным клитором. Я невольно старалась двигаться ему навстречу, чтобы вобрать его как можно глубже и получить еще большее наслаждение. Да-да, я вся стала органом наслаждения. И оргазм не заставил себя долго ждать. Долгий и потрясающий, каких я еще не знала. По-моему, от остроты наслаждения я на какое-то время потеряла сознание. А когда немного пришла в себя, то почувствовала, что хер насильника вовсю шурудит в моей жопе. И это тоже было непередаваемо приятно. Я много раз позволяла трахать себя в попу разным партнерам. По единственной причине: уж очень нравится мужикам такой секс. Сама я в эти моменты была совершенно равнодушна, даже не предполагая, что анальный секс может привести к оргазму. Да не к одному, а к двум, пришедшим практически подряд. Причем, к оргазмам, приносящим совершенно новые, отличные от вагинальных, ощущения. Я не могу подобать слова, чтобы описать их. Словно у тебя в животе взрывается сладостная бомба, сотрясающая весь организм…
Но хватит этих воспоминаний. Я и так уже теку. Однако факт остается фактом. Если я сообщу о поступке, а точнее, о преступлении Вадима начальнику областной полиции Николаеву, который неоднократно оказывал мне явные знаки внимания, насильника отправят на зону, где уже его самого будут беспрестанно насиловать. Но и безнаказанным деяния парня оставлять нельзя. Надо что-то делать. Но ладно, завтра придумаю. Недаром говорят, что утро вечера мудренее.
С этим я забылась беспокойным сном.
Вадим
Утром, перед репетицией, я встретил Полесскую в коридоре, но она как бы и не заметила меня, равнодушно прошла мимо. Я ждал самых разных наказаний за вчерашнее и не знал, что предпримет звезда. После репетиции в нашу гримерку зашла ассистент режиссера Наташа, прелестная девочка, которую в свое время я обработал по полной программе, и с деланным равнодушием сказала:
— Доценко, вас ждет в своей гримуборной Ирина Марковна.
Мои соседи по гримерке многозначительно переглянулись. Если бы они знали, чем вызвано это приглашение!
Я шел на свою Голгофу. Перед дверью в гримерку Полесской остановился, поглубже вдохнул, постучал.
— Войдите, — раздалось из-за двери.
Я вошел. С Ирины можно было писать портрет фурии. Глаза метали молнии.
— Если бы вы знали, как противны мне! — заявила Ирина, — Как вы, Доценко, объясните свой вчерашний омерзительный поступок?
Я упал перед нею на колени.
— Ирина Марковна, я давно и безнадежно люблю вас. Люблю до безумия! — заговорил я. — Вы же не дали мне и проблеска надежды. И вот! Сам не знаю, как это произошло. Я просто сошел с ума. Готов как угодно искупать свою вину, которая безмерна. Я ваш раб! Говорите, что надо делать, чтобы вы простили меня?