И девственности лишился, и работу получил

И девственности лишился, и работу получил

Ее звали Лена. Одна из тех девушек, что даже и не подозревают о своей привлекательности. Белое легкое платье, какие-то тапки на плоской подошве и велосипед. Такой я ее увидел в первый раз. Каштановые волосы собраны в небрежный хвост. А глаза карие, огромные, выражают всю печаль этого мира.

Она кладет велосипед на траву и бежит к реке. Перевязывает волосы повыше — чтобы не намочить. Думает, что одна. в нашей деревне это единственное место, где можно искупаться. Есть еще пруд, но он облюбован местными мальчишками. Мелко, и не жарко, что еще надо пацанам?

А до реки, до той еще надо доехать. Да еще и в такую рань, как сейчас Я думал, я один такой.

Сижу на бревне, комаров кормлю. Хотя слишком уж я тощий, от таких не то что крали деревенские, комарихи носы отворачивают. Вот и Лена, пробежала мимо и не взглянула. Хотя, может и не заметила.

Знаю я ее. Видел несколько раз, как хахаль ее, Пашка Фонарь лапал Лену прямо на людях. А она не реагировала. Никак. Словно и не она это вовсе.

А она тем временем скидывает с себя одежду, даже трусики — видимо, чтобы не намочить, и заходит в воду.

Значит не видела меня. А вода утренняя холодная, пробирает до кости. Лена по щиколотку зашла, наклонилась, и стала себя водой обтирать. Так привыкнуть легче.

А меня уже пот прошиб. То ли от того, что на Пашкину девку глазею. То ли вид белой круглой задницы так на меня повлиял. Да и не видел я их до этого, если честно. Говорю же — дрыщ, таким не дают.

Вот и не ушел я, продолжил смотреть. Когда еще красоту такую увижу? Хотя лучше бы мне тогда уйти. Может, и не было бы ничего.

А Ленка уже в воду заходит, вот колени вода закрыла, даже мою белую сахарную задницу уже скрыла. При мысли, что скоро ее грудь, наверно такую же белую, медленно скроет вода, меня затрясло. И хочется себе помочь, а страшно, вдруг увидит? Просто подсмотреть это одно — так и отмазаться можно, мол мимо шел, ничего не видел. А дрочка на чужую девку — это уже серьезно. Такое не прощают. Я встал и за дерево спрятался.

А она уже обратно идет. Оделась, и на велосипед. Жаль, грудки ее так и не увидел. Пока я пытался представить ее соски, ноги сами меня к дому донесли. Как, я и не понял. Смотрю, а она сама только приехала. Я то по прямой шел, а она по дороге в объезд. Недавно здесь, троп не знает.

Заходит она к себе, а я за ней. О чем я только думал тогда, не знаю. Она не видит, прислушивается. А из-за двери входной возня, слышно что-то, но что — непонятно. Она дверь открывает ключом, да так и застывает.

— О, моя пришла — доносится громкий Пашкин голос. — Заходи, только тебя ждем, — и ржет как конь, неприятно так. Даже у меня мурашки побежали.

Тут бы мне остановиться, не ходить. Развернуться и бежать домой, фантазировать. Ан нет, мне стало любопытно. Что же там за возня, на которую только Ленку и ждали?

А та, как раз дверь не закрыла. Прикрыла просто. Заглядываю я в щель, и понимаю почему. Пашка Фонарь себе в ее отсутствие Алену пригласил. Дочь нашего деревенского бухгалтера. Красивая девка, Волосы светлые, грудь сочная, задница аппетитная. Ух, сколько раз я представлял, ее на своем члене. А она все строила из себя недоступную. Вон оно, как оказалось. Сосет Пашке, аж причмокивает от удовольствия. А Ленка стоит и смотрит, ни слова не говорит.

— Ленка, это Аленка, теперь она будет жить с нами, — хохочет Пашка глядя на нее, довольный собой.

— Иди сюда, хочу трахнуть вас обеих. И живее. — Лена покорно идет к нему, и встает на колени.

— Яйца лижи, что смотришь? — рявкнул на нее Фонарь.

И тут он переводит взгляд с послушной Ленки на дверь и замечает

— Эй ты, сюда иди! — говорит он повелительным тоном. — И дверь закрой. Пока еще кто на огонек не явился.

Теперь убегать поздно. Он и найти может. Я закрываю дверь и на трясущихся коленях подхожу к нему.

Хотелось бы мне, чтобы они тряслись от возбуждения, все таки две такие крали на коленях стоят, язычками работают.

Но нет. Колени тряслись от страха. порно рассказы Я знаю Пашку, если он захочет, я к этим двум третьим встану, даже пикнуть не успею.

— Смотрим значит, — ржет Фонарь.

— Да. — осторожно отвечаю я.