Во время этого монолога я подполз к Ирине и стал целовать ее ступни. Она не отдернула ногу. И я поднимался губами и языком все выше по ее прелестным ножкам. Выше, выше — и вот я уже целую и лижу внутренние стороны ее бедер. Оказалось, что под халатиком на Ирине ничего не было. Я осмелел и прильнул к ее киске. Полесская вскрикнула и машинально раздвинула ножки, открывая мне дорогу к своим глубинам. Я поднялся с колен, посадил ее на диван и вновь приник к влагалищу. Я целовал и облизывал ее срамные губы, старался как можно глубже проникнуть во влагалище, играл языком с клитором. Ирина только стонала все сильней и прижимала к себе мою голову. Оргазм к ней пришел довольно быстро. Опять она билась в конвульсиях.
Я поднял лицо, все залитое ее выделениями, и наблюдал за оргазмирующей женщиной. Лицо ее исказила гримаса страсти, и вся она была во власти охвативших ее эмоций. Я понял, что надо закреплять достигнутый успех. Уязвимое место Полесской было мне уже известно, и, повернув ее спиной к себе, я поставил ее на колени перед диваном, сам пристроился сзади и, послюнив анус, аккуратно вошел в него. Преодолел легкое сопротивление сфинктера, дальше все было проще. Я жарил примадонну от души, она уже пришла в себя и подмахивала мне, поймав ритм моих движений. Раз за разом я почти доставал член из красивенной жопы и всаживал его на всю длину. Очередной оргазм не заставил себя ждать. Я поменял объект вожделения и трахал Ирину уже в ее штучку. Новый оргазм актрисы совпал с моим, и я с рычанием кончил, не спрашивая разрешения, прямо в глубины ее влагалища.
Когда Полесская пришла в себя, она прошептала:
— Ты еще не побывал у меня во рту, а там тоже замечательно.
Сползла на пол, пристроилась между моих колен и захватила губами головку члена. О, минет она тоже делал суперпрофессионально! Облизала весь член, не забыв яички и промежность между ними и анусом. Впрочем, и анус она не обошла вниманием, глубоко засунув в него язык. Я поразился, как далеко она засовывала мой немаленький член в рот. Головкой я чувствовал, что вхожу в ее горло, а она даже не поперхнулась. Не всякой профессионалке удается такое. В результате этих манипуляций я изверг струю спермы прямо ей в рот, и она все проглотила. Это было что-то!
Оба измотанные, мы прилегли на диване. И тут Ирина заявила:
— Прощаю тебя за вчерашнее при одном условий: теперь ты будешь только мой и больше ничей. И всегда, днем и ночью, будешь находиться рядом».
От восторга я чуть не взвился до потолка:
— Готов служить вам, госпожа! Я буду лучшим в мире Санчо-Пансой!
— Санчо-Пансы мне не надо. Мне надо, чтобы твой член всегда был готов к услугам.
Ирина
Я заявила ему: «Мне надо, чтобы твой член всегда был готов к услугам» — и сама себя записала в рабыни к члену Доценко.
Когда я пригласила его в гримерную, то готова была разорвать парня на куски. Но вот он упал на колени, я увидела его молящие глаза — и на меня накатила часть той сладостной блажи, которая охватила меня вчера, во время изнасилования. А потом повторилось то наслаждение, которое я испытала накануне. И я готова была на все, лишь бы испытывать его вновь и вновь. Я полностью стала рабыней своего тела. Иными словами, я пропала…
Вадим
И мы действительно не расставались с Ириной ни днем, ни ночью. И это была особенная жизнь, которой пока никто не придумал названия и о которой надо рассказывать в отдельной главе…
(Продолжение следует)