— Симпатичная обезьянка, — хмыкнул один, беззастенчиво разглядывая съежившуюся девушку, — не для таких как мы. Ну ладно, ставь машину.
Жак снова буркнул и негритянка съежилась — если эти двое почуют что-то неладное, все пропало. Однако обошлось — Жак загнал машину в гараж, после чего, держа негритянку за руку, провел ее к одному из боковых входов. Мари вполголоса говорила Жаку, как ему вести себя завтра. Был соблазн скормить французу вторую пилюлю и превратить в зомби навсегда, но Мари отбросила эту идею. Вряд ли у нее получилось бы все время держать его под контролем и, рано или поздно, странное поведение Жака привлекло внимание тех, кто разбирается в таких вещах — не зря ведь сюда свозят жрецов вуду. Мелькнула мысль по-тихому прирезать мерзавца, но это тоже грозило ненужной суматохой. Так что Мари решила просто стереть ему память о событиях прошедшей ночи.
Меж тем Жак не подозревая, что сейчас решается его судьба, вел негритянку по просторному коридору, вдоль которого тянулись ряды железных дверей. Остановившись возле одной из них, француз достал связку ключей и загромыхал замком.
— Молодец, — кивнула Мари, — можешь идти отдыхать. А вот ключи оставь.
Дверь за ней захлопнулась и Мари неподвижно застыла на месте дожидаясь пока ее глаза привыкнут к темноте. В комнате вдоль стен стояли четыре узкие койки. На трех беспокойно ворочались во сне черные девушки, укрывающихся тонкими простынями. Четвертая койка пустовала и Мари направилась к ней. Спрятав под матрацем нож, ключи и мешочек с зельями, она легла на спину и, прикрыв глаза, постаралась заснуть.
Проснулась она от внезапно зажегшегося под потолком света. Прикрывая глаза рукой, Мари услышала, как лязгнула железная дверь. Девушки рядом с ней приседали в кровати, на заспанных лицах появилось выражение покорной обреченности.
В палату вошли двое — лысоватый мужчина средних лет одетый в белый халат и молодая красивая блондинка, тоже в халате. При виде Мари на миг застыла, словно получив удар током, сердце ее бешено заколотилось. Девушка была точной копией третьей блондинки из эротического сна, навеянного негритянке ласками похотливого кракена.
Пока Мари пыталась осмыслить этот факт, мужчина присел рядом с ней на кровать.
— Новенькая, да? — сухо спросил он. Мари машинально кивнула, — мне уже сказали, что ночью в эту палату поступило пополнение. Меня зовут Рудольф Майер, для тебя герр Майер. Я буду твоим лечащим врачом.
— Но я не болею, — промямлила Мари.
— Это мне решать, — отрезал Майер, — в мою задачу входит как раз то, чтобы такие как ты не занесли сюда всякой заразы. Высунь язык!
Он осмотрел ей язык, глянул на радужную оболочку, задал несколько вопросов о самочувствии. Мари, еще не зная, как все обернется, предпочла сказать чистую правду — перед отправкой на задание девушка прошла полное медицинское обследование и в своем здоровье не сомневалась.
— Хорошо, — наконец кивнул Майер, — теперь встань. И сними, наконец, свои тряпки — Сигрун выдаст потом тебе нормальный халат.
Мари, поколебавшись, встала и скинула гаитянское платье. Доктор достал из ящичка слуховую трубку и приложил ее к груди Мари.
— Дыши. Не дыши. Хорошо, теперь повернись.
В процессе этого медосмотра Мари решила, что доктор отлит из подлинно нордической крупповской стали. Прикасаясь к ее роскошной груди и изящной спине, он никак не проявил интереса, который проявил бы любой другой мужчина, пусть и принесший «клятву Гиппократа». Другое дело — медсестричка. Когда Майер сказал Мари встать спиной к нему, чтобы он мог простукать ее спину, девушка машинально забросила руки за голову удерживая гриву курчавых волос. Блондинка в этот момент делала вид, что осматривала другую девушку, но на самом деле откровенно пялилась на Мари. Заметив это, негритянка решила немного поиграть с медсестричкой, слегка расставив ноги и выпятив вперед лобок. После чего Мари могла любоваться тем, как блондинка, словно завороженная, уставилась на ее черную киску. Лицо ее и даже кончики ушей запунцовели, она закусила нижнюю губу и Мари могла поклясться, что слышит тяжелое дыхание девушки. Взгляд блондинки поднялся выше, задержавшись на полной груди и, наконец, встретился с глазами Мари. Черная соблазнительница подмигнула девушке и та смущенно потупилась.
— Так, ну вроде и вправду все в порядке, — прервал это безмолвное общение доктор, — завтра Сигрун еще возьмет анализы и, если и там все будет нормально, — фразу он не закончил, полагая видимо, что и так всем ясно, что тогда будет.
Сказав это, доктор направился к двери. Все это время старательно прятавшая глаза очаровательная блондинка, устремилась за ним, перед самой дверью не выдержав и все же бросив последний взгляд на Мари. Та послала девушке воздушный поцелуй, блондинка вновь вспыхнула румянцем и исчезла за дверью.
Вообще первый день прошел довольно скучно. Сразу после визита доктора им принесли завтрак, после чего девушки оказались предоставлены самим себе. Мари быстро познакомилась со своими соседками по палате — Жозефиной, Анжелой и Иветой. Все трое были мулатками и Мари, в жилах которой текла где-то четверть «белой» крови, не особенно выделалась среди них. Их пленили тоже недавно, вместе с остальными гаитянками, однако за красоту выделили отдельно, поместив в эту палату.
— Говорят, что, такие как мы слишком хороши для простых солдатиков, — говорила Анжела, высокая девушка с пышной грудью и роскошными волосами, — даже не для всех офицеров. Только высшее командование, может даже сам комендант.
— Это вам кто рассказал? — спросила Мари, — доктор?
— Нет, сестра Сигрун, — сказала Жозефина.
— Сигрун, это та блондинка, которая заходила с Майером? — уточнила Мари.
— Она самая, — кивнула Анжела, — сестричка-красотка. Она тут единственная кто к нам относится как к людям, остальные только морду воротят.
— Она просто девочек любит, — рассмеялась Иветта, — особенно черных. У белых такое случается. Сказать прямо не может, тут за такие вещи наказывают, но ведь все и так видно. Видела, как она на тебя пялилась? Я думаю, что она кончила, пока всех осмотрела.