Если пещерка Маили была свежей и только начинала разработку (за что её отец сюда и сослал, наивный), то Ингрид уже неслабо досталось. В то время, как брюнетка пахла маслом и лёгким ароматом тронутой развратом промежности, а сок её был сладок, как местный виноград, то ароматы разработанной датчанки скорее напоминали бушующее неподалеку море.
Вскоре подобные игры Оффе надоели. Он поставил Маили так, чтобы она опиралась на сундук, подставив маленькую упругую попку, смазал член маслом (проследив, чтобы Ингрид сделала это с дырочкой Маили своим языком) и начал медленно входить. Он уже знал, что мэтресса была падкой на этот вид удовольствия. Она повернула головку и, закатив глаза, начала стонать.
Датчанка тем временем подлезла под широко раздвинутые ноги девушки и начала обрабатывать язычком внутреннюю поверхность бёдер, а затем и бугорок страсти, не забывая об отшельнике, вытаскивавшем член для смазки (Ингрид смазывала его руками и языком), его полушариям (он был тоже падок на это и она пускала язык и туда) и себе, конечно же.
Отшельник мог проникнуть в попку глубоко, но он ограничивался половиной своего члена, предпочитая наслаждаться стонами партнёрш. Он помнил, что у Маили есть ещё и старшая сестра, по повадкам не хуже младшей, а уж по формам… Интересно, на Рождество она ещё сестру проведает? Прошло паломничество, когда попку ей обрабатывала сестра, а пещерку — Оффа, ей весьма понравилось..
Попка Маили плотно облегала член Оффы, но он ещё и сжимал её, слушая раскатистые стоны девушек и чувствуя язычок меж своих бёдер. Он на пару движений поменял дырочку, затем потрахал датчанку в горло, вылил остатки масла из чаши на член и анус мэтрессы и вогнал свой ствол ещё глубже, чем обычно, намереваясь излить семя поглубже… вскоре так и случилось.
Стук в дверь пробудил Оффу ото дрёма. Блудницы укрылись в нише рядом с дверью, прихватив циновку. Обе блестели от сока и масла; по ногам Маили капала недопитая датчанкой сперма, впрочем, Ингрид продолжала облизывать её бёдра. Брюнетка вцепилась себе в руку, чтобы не застонать. Отшельник же набросил робу, поставил кубок под стол и сердито спросил:
— Кто там?
— Брат Преториус, брат мой.
Оффа вздохнул и открыл дверь
— Я слушаю тебя… брат.
— Братия просит вас принять участие во встрече чужестранцев.
— Чужестранцев? — почесал подбородок Оффа. Среди них могут быть и торговцы, и девушки… — Да, я буду… — он подождал, пока монах уйдёт и сказал блудницам — Оставайтесь здесь, пока я не вернусь.
***
— Нас ждёт много богатств! — вещал Лодброк, стоя на носу. — Не бойтесь, христиане слишком чванливы и трусливы для того, чтобы оказать достойное воинам сопротивление! Вас ждёт слава!
— Грррраааааааа! — в едином порыве подняли оружие викинги. Земля темнела уже не так далеко — километрах в десяти-пятнадцати. Стоп, а что такое «километр»??
— Главное, чтобы богатства там были. — проворчал Скегги
— Есть. — уверенно ответил Лейф. — И девушки. И богатые идиоты. Хорошая добыча будет.
— А ты откуда знаешь?… — начал было Скегги, но заглянул в глаза собеседника и запнулся.
— Что?
— Глаза…
Лейф заглянул в лужу затёкшей меж досок воды и обомлел. Его глаза пылали голубым так сильно, что отражались даже там.
— Один! Великий Один послал тебе знак, послал тебе силу!
— Вроде того, — неуверенно начал Лейф. Он ничего не понимал. Скегги метнулся было к Лодброку, но тот метнул на него полный голубого пламени взгляд и бедняга отшатнулся. Вскоре уже у половины команды начали пылать глаза.
В ушах у Лейфа начала звучать странная, ужасная музыка. Протяжный ветер принёс звуки, подобные трубе, барабан… Она заполняла тишину между волнами и казалось, ладья покачивается странному треску и грому. Со странным удивлением он наблюдал, как снимают резные головы ладей команды, чтобы не прогневать непочтением местных богов.
Он достал меч, доставшийся от дяди, с резной костяной ручкой, изображающей Слейпнира, поцеловал клеймо «ULFBRECHT» и изготовился к высадке, слушая треск и удары странной музыки, вслушиваясь в хриплые слова незнакомого языка, доносившиеся, казалось, прямо с небес: