— А трахаться тебе нравится?.. А? Почему ты молчишь? Просто скажи «да или нет».
— Не знаю…
— Не знаешь? О, да ты что, целочка? У тебя есть парень?
— Нет.
— Тебя никто никогда не ласкал, как женщину? Не раздевал тебя, не целовал тебе соски, не дразнил их кончиком языка, не щекотал пизду, скользкую, влажную от возбуждения…
— Нет! — Лизель почти сорвалась на крик, чувствуя предательскую теплоту внизу живота.
— Ну, ну, не надо нервничать. Я ведь по-доброму с тобой… И ты хочешь лишить себя такого удовольствия? За что? За что ты так не любишь себя?
Лизель сидела, опустив лицо. Щеки ее горели.
— Ну хорошо. Давай посмотрим на тебя. Сними, пожалуйста, блузку.
— Нет.
— Тогда мы распрощаемся. Но ты обязательно вернешься сюда, поэтому лучше сними сейчас.
Лизель посмотрела на фотографа. Он курил и смотрел на Лизель, прищурившись, как кот. Ощутив внутри зябкий холодок, она взялась за пуговицы. Руки были ватные…
— Так. Очень хорошо. Может быть, снимешь что-то еще?
— Зачем?
— Чтобы я знал, можно ли тебя снимать. Ну же, смелее! Ты видишь, я не заставляю тебя — только прошу!
Лизель, подумав, стянула с себя джинсы, оставшись перед фотографом в лифчике и трусиках. Она старалась не смотреть на свое тело. Ей казалось: если она ОСМЫСЛИТ, что стоит перед незнакомым мужчиной в одном нижнем белье, то умрет от стыда.
— Великолепно! У тебя отличная фигура. Ты прирожденная модель. Теперь раздевайся и ложись вот сюда.
— Что?
— Разве я непонятно выразился? Сними, пожалуйста, то, что на тебе, и ляг вот сюда. Не бойся…
— Вы хотите, чтобы я… чтобы я осталась голой?
— Вот умница — все правильно поняла!
— А… если я откажусь?
— Тогда мы с тобой распрощаемся. И тебе придется идти в публичный дом, где тебя выебут во все дыры без всякой жалости, и даже не будут смотреть, кончила ты или нет! Выебут, понимаешь — отымеют, как шлюху, блядь конченую!..
— Нет! — Лизель снова крикнула и испугалась своего крика. Сердце билось тяжело, как после бега, а теплая волна затопила тело.
— Не кричи. Ты видишь: я человек культурый, воспитанный. Не трогаю тебя, не бью. Все, что мне нужно — это знать, с чем я буду работать. Как я возьму тебя, если не буду знать, какая ты? Раздевайся, или я выгоню тебя к чертовой матери.