Марина замолчала сама, наверное, даже больше испуганная, чем Леночка своими словами. Леночка лежала рядом и тихо дышала.
— Я? — спросила она шёпотом. — Мариночка, я не могу, тебе же будет больно всё Там!…
— Я потерплю, Леночка! — взмолилась Марина. — Лишь бы только ты! И говорят больно бывает только один раз…
— Нет, а я слышала, как одна женщина жаловалась на то, что больно бывает всегда, — сказала Леночка.
— Мы попробуем, а если будет сильно больно всегда, то не будем. Только попробуем!…
И Леночка согласилась. Она разрешила всё лёгким весёлым предложением…
— Тогда я варю кофе, потому что нам предстоит впереди самая настоящая первая брачная ночь! А брачная ночь раньше, чем утром не заканчивается…
— Леночка, я тебя люблю! — только смогла сказать Марина.
Леночка поставила кофеварку и принесла в комнату две маленькие свечи.
— Хватит ненадолго, но потом включим ночник, — сказала она улыбаясь сидящей на кровати и дрожавшей в этот вечер больше Леночки Марине.
За чашечкой Леночка взяла тушь для ресниц и нарисовала себе тонкие чёрные усики над губой.
— Ну как — страшно? — спросила она, сама себя пугая гримасами в зеркало, и спросила, поворачиваясь к Марине… — Похожа я теперь на заправского жениха?
— Ты похожа на мою Леночку с усиками из чёрной туши! — засмеялась Марина.
— Тогда прочь! — сказала Леночка, тщательно вытирая верхнюю губку. — Но, мадам, нам помешают ваши трусики! Пока они на вас не может быть и речи о сколь-нибудь близких отношениях между нами!
И Леночка положила руки на талию к Марине.
— Только не бойся, пожалуйста, Мариночка, я сама ужасно боюсь! — сказала Леночка и поднырнула ладошками под край ночнушки Маринке.
Марина прикрыла глаза и откинулась спиной к стене, а Леночкины ладошки потянули с неё легонько трусы. Сама сжимаясь внутри от страха, Леночка стала целовать тёплые обнажившиеся ножки Марины, поднимаясь от самых щиколоток к коленкам и немножко выше по податливым щёчкам внутренней стороны бёдер.
— Ой, только не туда! Туда нельзя целовать! Никогда! — категоричности того времени порой до сих пор не находится объяснений. Леночка остановилась на пороге к запретному и помогла стянуть Марине ночнушку полностью.
— Ты мне всегда нравилась голая!…, — сказала Леночка целуя Марине руки очень близко к локтю. — Можно я поцелую тебя как мужчина — в губы?
— Можно…, — ответила Марина приоткрывая горячий свой влажный рот. Леночка припала в поцелуе к алому ротику. Нежно облизав кончиком язычка губки Марины, она попробовала на вкус проникновение в нежный женский рот, и Марина почувствовала сквозь тонкий шёлк разъединявшей их Леночкиной рубашки вздрогнувшую, возбуждаясь, Леночкину плоть. Писюн закачался под подолом Леночкиной рубашки и она, сунув руку себе под животик, крепко стиснула его в кулачке. Марина помогла Леночке снять ночнушку и потушила почти догоревшие свечи. Раздвинув ножки, она пыталась подсунуть своё волосатое сокровище под Леночкин член, а Леночка, неумело взобравшись на Марину, абсолютно не представляя, как это нужно делать на самом деле, попыталась ввести своего дутыша в тугую щель, где должна была обнаружиться дырочка. Но дырочка, видимо, замуж не собиралась и найти её оказалось совсем не просто. Через пять минут обоюдных волнений взмокшая и расстроившаяся Леночка включила ночник и печально показала Марине на маленький розовый хоботок отъявленного дезертира.
— Я, наверное, никуда не гожусь для этих дел! — сказала Леночка, чуть не плача. — Он только стоит понапрасну у меня по утрам, а на самом деле не годится оказалось совсем!
— Я буду любить тебя всё равно! — горячо прошептала Марина. — И никому-никому тебя не отдам. И себя! — решительно заключила она.
После сокрушительного фиаско было предпринятоещё несколько попыток. Марина сгорая от собственного бесстыдства уже растягивала руками в стороны свои половые губки, но член Леночки, уже и воткнувшись в непреодолимую девичью плеву, неизменно опадал. Леночка панически боялась причинить боль подруге и любимой. В последний раз, в пикантный момент, даже оставлен был для удобства свет ночника, но вид безжалостно распинаемого ало-живого отверстия только расстроил Леночку ещё больше и девочки, окончательно вымотавшись в бесплодных попытках, обе уснули в слезах.
…Утром Леночка проснулась от привычной по утрам, но необычайно сильной волны под животом. Хуй стоял как часовой. Марина спала на боку, поджав коленки и уютно повернувшись к Леночке спинкой. Леночка по привычке спала прижавшись к Марине и сейчас почувствовала, как волнительно горячо и притягательно Маринкино тело. Попка словно сама подворачивалась под Леночкин животик и твёрдо торчавший хуй Леночки, тычась нежным венчиком в пухлые Маринкины губки, сам нашёл расслабленный и немного разошедшийся в стороны к утру зёв. Леночка положила ладошки на бёдра непросыпающейся Марины и, зажмурившись для храбрости, сильно прижала всю себя к Мариночкиной пизде…
— Ооо-й! — протяжно застонала Марина, просыпаясь от острой боли, и, мгновенно поняв, что произошло с ней, изо всех сил стиснула зубы прерывая болевой стон. Было поздно и член у Леночки, конечно же, сразу лёг, как ни в чём не бывало, а Леночка заплакала, как от собственной боли. Но самое главное уже было сделано, и сжимающийся, пульсирующий член Леночки покидал Мариночкину норку в свежих потоках горячо струившейся на белые простыни девственной крови…