С этими словами Оксана достала сумочку, села на диван, и вынула из сумочки маленькое зеркальце и помаду. Но произошло вовсе не то, что обычно в таких случаях происходит. Я в очередной раз «остолбенел»: Оксана, широко раздвинув ноги, поставила их пятками на диван, усевшись поглубже, и поднесла зеркальце к своей промежности. После чего она открыла помаду и стала обводить ей контуры внешних половых губ.
— Кирилл, хулиган, всю помаду мне вылизал, — пояснила она беззлобно.
«Так вот оно что», — осенило меня, — «поздновато мы, однако пришли, а тут, оказывается, ещё и публичный куннилингус был».
Тем временем, Оксана подрисовала светло-розовым цветом контуры своих срамных губ, встала и направилась к вешалке. Там висело несколько курток.
Таня надела свой плащ, Оксана сняла с вешалки тёмно-бордовую куртку, надела её и обулась в высокие, под самые колени, чёрные итальянские сапоги. С нами вышло ещё несколько ребят, и, попрощавшись, мы все вместе, едва поместившись в лифт, поехали вниз. Оксана застегнула молнию на куртке. Мы вышли из подъезда.
— Кому куда? – задал вопрос Женя.
— Нам до Ломоносовской, — уточнила Таня.
— А мне до Чкаловской, и там — во дворы.
— Ну тогда, пока!
— Пока, звоните, если что.
Наконец, расставшись со спутниками, мы остались втроём: я, Татьяна и Оксана. Несмотря на то, что я уже был пресыщен всевозможными неожиданностями, мысль о том, что у Оксаны под курткой ничего нет (ну, кроме маечки), не давала мне покоя. Этого я всё же не ожидал. К тому же, курточка-то была короткая! Спереди её длины было достаточно для того, чтобы прикрыть срамные места (но едва ли более), а сзади (я специально немного отстал от девушек) – сзади куртка, хотя и скрывала татуировку с бабочкой, но немного не доставала до нижнего края попы, и ягодицы сантиметра на три оставались неприкрытыми. Прохожие могли бы, конечно, подумать, что на девушке очень короткие шортики, которых просто не видно из-под куртки (хотя это, всё равно, было бы неочевидно), а к тому же — нагнись она хоть немного вперёд… Дух захватывает! Я шёл следом за ними. Представьте, каково было зрелище: чёрные сапожки до самых колен, от колен и до самой попы – голые ноги, выглядящие совершенно белыми на фоне чёрных сапог и тёмно-бордовой куртки, из-под которой выглядывает краешек обнажённых ягодиц… Это Оксанка… У Таньки же – белые туфли, стройные, без колготок, аппетитные ножки и светло-серый, сантиметров на пятнадцать выше колен, плащ (юбка сзади из-под него не видна)… Я засмотрелся…
— Ты что там отстаёшь, мы идём, или как? – окликнула меня Таня.
— Да, да, иду, — я спохватился и догнал девчонок.
— …А я смотрю и думаю ещё: «Ба-а, Оксанка чё, прям так пришла?» — услышал я реплику Тани, поравнявшись с ними (она будто бы мыслила синхронно со мной).
— А я выхожу, такая, из комнаты, в куртке уже, — это объясняет Оксанка, — мамаша мне и говорит: «Ты чё это, без ничего, что ли?».
— А ты ей?
— А я говорю такая: «Я в бикини» — «В чём?!» — «В бикини, говорю». Она такая: «Ты что, спятила?», а я: «Вот хочу так и всё». И пошла.
— Ну, даёшь!
— Зато пришла сразу, куртку сбросила, и всё: экстремальный костюм, все в ауте!
— Шампанского ещё возьмём? – Таня обратилась ко мне.
Мы зашли в магазин, взяли шампанского, шоколад, сок и ещё какой-то белиберды (разумеется, всё это на мои деньги, но что с этим поделаешь?). Пока я расплачивался возле кассы, девчонки вышли на улицу и поджидали меня у выхода. Наконец, рассчитавшись с кассиром, я вновь присоединился к своим юным спутницам. Когда я подошёл к ним, девчонки о чём-то мирно сплетничали, и при этом Оксанка поправляла свойсапог, стоя у дверей магазина лицом к проходу, для чего она слегка нагнулась вперёд и, встав на одну ногу, подняла вверх согнутую в колене другую. Поднятое колено на какой-то момент слегка приоткрыло её промежность, и в надвигавшихся сумерках сверкнуло золотое колечко в Оксаниной писюльке. Подождав Оксану, мы двинули дальше. Я обратил внимание, что какой-то парень, обогнавший нас и шедший теперь впереди, несколько раз украдкой обернулся назад. Возможно, он что-то заметил. Тем временем, мы шли через двор в сторону Ломоносовской. Не смотря на то, что уже темнело, народу на улице было ещё много – суббота, выходной день.
…Ну, вот мы и дошли до Таниного подъезда.
— Сядем, покурим? – предложила Оксана.
— Я не курю же, — возразила Таня.
— Я знаю, мы с Генкой.