— Только постели под простынь клеенку, — попросила я Лену, — На всякий случай. Так жалко, что пожалела деньги на подгузники.
— Боишься, что снова описается? – засмеялась Лена, но тем не менее выполнила мою просьбу.
Не без труда сняв Сашу со стола, я отправила его спать и ушла вслед за Леной и Ксюшей в другую комнату, где Лена тихонько включила телевизор. Она оказалась права — дождь действительно быстро закончился. Подумав, что можно идти домой, я сходила в детскую проверить Сашу. Мальчишка крепко спал. Я решила его не будить и, вернувшись к Лене с Ксюшей, принялась смотреть с ними телевизор.
Дети проспали довольно долго – около двух часов. Первым проснулся малыш. Услышав Алёшин рёв, Лена вскочила с дивана и убежала в детскую. Мы с Ксюшей последовали за ней.
— Какой мокрый, — заметила Лена, щупая лежащему в кроватке сынишке подгузник, — Сейчас поменяю ему памперс.
— Надеюсь ты у нас проснулся сухим, — улыбнулась я Саше, стаскивая с него одеяло.
Лежащий без трусов мальчишка сразу прикрылся между ног.
— Смотрите, девчонки, по прежнему меня стесняется, — засмеялась я, насильно разнимая Саше руки.
— Ага, так покраснел, — улыбнулась стоящая рядом Ксюша.
— Постель, похоже, сухая, — заметила я, потрогав простынь у Саши между ног, — Быстренько вставай! Не забыл, где стоит твой горшок? Ты наверно так после сна хочешь по-маленькому.
Саша нехотя слез с дивана и, посмотрев на стоящий на полу горшок, снова густо покраснел.
— Ну что стоишь? – повысила голос я, — Давай, писай в горшок! Или тебя опять надо уговаривать, как маленького?
— Кому-то нужно срочно пописать в горшочек, – ласково обратилась к Саше Ксюша, — Смотри, Олька, как он дрожит и переминается с ноги на ногу.
Было и вправду заметно, что мальчишка сильно хочет писать.
— Какой упрямый, — вздохнула я, — Чего ты стоишь и терпишь? Нас стесняешься?
— Конечно в восемь лет уже стесняется писать у всех на виду, — сказала Лена, возившаяся на пеленальном столе со своим малышом.
— Как нибудь переживет, — отрезала я, — Он сегодня наказан. Никакого туалета. Писать и какать – только в горшок, как в яслях.
— Давай хотя бы отвернемся, — предложила Ксюша.
— Вот еще! – возмутилась я, — Не собираюсь отворачиваться или куда-то уходить. Пусть писает у меня на виду.
Ксюша молча пожала плечами.
— Давай, солнышко, — ласково сказала она Саше, — Ты уже сегодня пускал при нас струйку. А сейчас чего стесняешься?
Я присела рядом с мальчишкой и приподняла ему писюнчик.
— Пись-пись-пись, — принялась приговаривать я, теребя детскую палочку, — Не надо терпеть. Давай пописаем в горшочек.
Мы с Ксюшей продолжали уговаривать мальчишку еще пару минут, но он так и не пописал.
— Так и будешь терпеть? – раздраженно спросила я Сашу, — Или тебе этот горшок не нравится? Тогда давай в тазик, как Андрюша.