Прежде, чем меня поражает великий кризис, она оказывается готовой разделить его со мной, и мы замираем в муке блаженной похоти. Она, как обычно, так крепко держит меня, что я вовсе и не думаю об удалении из складок её восхитительного влога, но лежу неподвижно, наслаждаясь не прекращающимися сжатиями его бархатистых складок, которые порой действительно походят своей силой на тиски.
— И ещё признаюсь, — не унимается она, — что меня дополнительно возбуждала мысль: ведь за нами следит мой одинаково удачливый любовник и только и ждёт, когда его соперник покинет состязание… Идея обмануть владеет нами, женщинами, и мы готовы пожертвовать всем, лишь добиться успеха в этом.
Я быстро оказываюсь готовым ко второй схватке, которая, как и первая, заканчивается иступлёнными восторгами, которые нет сил описать. Моя очаровательная наставница полагает, что теперь мне нужно воздержаться, но ссылаясь на свой сорокачасовой пост (ибо, конечно, она ничего не знает о моей ебле с Мэри), я упрашиваю её разрешить мне проскакать ещё один круг.
— Тогда, мой дорогой Чарли, вы должны позволить мне перевернуться, ибо мне довольно тяжело под вашим весом, — я уж не говорю о том, что мне пришлось испытать под своим мужем, — так что мне нужно некоторое облегчение. Но это вовсе не значит, что вам следует выйти. Позвольте мне справиться с этим.
С непревзойдённым искусством она достигает своей цели, её роскошные ягодицы, мелькнув перед моими глазами, тотчас же низвергаются мне на живот. Мой петух раздулся и стоит твёрдо, как и прежде. Тогда, проведя рукой вокруг её тела, я нахожу своим пальцам применение на её возбуждённом и чопорно выступающем клиторе. Ебля у нас получается намного более длинная и более чувственная чем прежде; ничто не может сравниться с восхитительными движениями моей дивной наставницы; она выкручивает своё тело так, что я могу сосать один из её малышей, не переставая ебать и ебать её; а истекает она с таким криком восхищения, что, думаю, могла быть услышана в доме, не будь дверь в комнату обита сукном. И продолжает так очаровательно пульсировать на моем дротике, что я начинаю тешить себя надеждой, что мне удастся снискать её благосклонность и в четвертый раз, но она внезапно выскальзывает из моих объятий и соскакивает с кровати.
Обернувшись и взяв весь мой дрекол себя в рот, она чувственно сосёт его, и потом заявляет:
— Нет, любимый мой мальчик, мы должны быть благоразумными, если хотим повторять эти изысканейшие интервью. Вы доставили мне восторженнейшее наслаждение, но надо знать меру, и излишняя суетливость может стать рискованной для наших страстей. Пока счастливая судьба к нам снисходительна, нам может быть удастся благополучно наслаждаться подобными интервью каждый день. Идите-ка в раздевалку и оставайтесь там, пока я не покину свою комнату и не стану за дверью. После того, как я увижу, что рядом никого нет, я дважды кашляну, подождите минуту-другую и тогда спокойно выходите и спускайтесь обратно по ступенькам.
Все счастливо выполнено, и в течение более чем недели, пока миссис и мистер Бенсоны остаются у нас, я нахожу средства каждый день повторять очаровательный урок, не вызывая ни в чьём уме подозрения.
В конце концов эта замечательная женщина уезжает. Мне было трудно перенести эту сцену, но я, как мог, прятал в себе свои чувства. Она стала всеобщей любимицей, и все сожалели об её отъезде, так что моё горе не было замечено.
Пройдёт более двух лет, и счастливая фортуна так окажется добра ко мне, что я снова встречюсь с этой очаровательной женщиной. Мы довольно многого будем видеться друг с другом и наедине и с другими конгениальными личностями, о которых я, возможно, смогу ещё детально рассказать.
Но в настоящее время мне надлежит поведать о событиях, которые последовали вскоре после её отъезда.