он остановился. Но в то же время она хотела, чтобы он лежал на ней сверху, его прекрасное, сильное тело прижимало её к кровати, в то время как его член пробивался сквозь спутанные волосы её киски и широко раздвигал её. О, как часто она и её подруги сидели в туалете в школе и хихикали о парнях. Никто из них еще не осмеливался позволить мальчику так поступить с ними. Но, о, как они хотели члена, как они хотели чувствовать себя одержимыми мужчиной, трахнутыми мужчиной! За их девичьим смехом скрывалась нервная дрожь сексуального желания.
— Мы хорошо проведем время, детка, и ни о чём не будем беспокоиться, — прошептал Билли.
Он склонил голову набок и провел языком по её уху. От этого прикосновения по спине Дженис пробежали мурашки, отнимая у неё остатки силы воли. Комната и холл, казалось, закружились перед ней. Может, они куда-то переезжают? Свет казался намного темнее, воздух-намного прохладнее. Откуда-то доносилось успокаивающее жужжание кондиционеров, когда они вдвоем скользили по длинному темному коридору к открытой двери.
— Здесь, внутри.
Она очутилась в большой спальне с аккуратно задернутыми шторами на окне. Несмотря на тусклый свет, Дженис разглядела, что в комнате молодого человека был беспорядок: неубранная двуспальная кровать, несколько теннисных ракеток на полу, нижнее белье и спортивные принадлежности, торчащие из открытых ящиков комода, носки на полу. Все это было так по-мужски. В воздухе стоял слабый запах потной одежды.
Дженис попятилась от Билли, когда он закрыл за собой дверь. Она почувствовала, как её ноги коснулись кровати. Еще раз вздрогнув, девушка села, чувствуя, как её попка уютно устроилась на мягком матрасе.
— Да, ты чертовски красива, крошка, — сказал Билли, жадно причмокивая губами, попутно его взгляд снова скользил по её телу.
Дженис не нуждалась в подобных похвалах. Она знала, что её грудь была высокой и упругой, слегка большой для её высокого и худого тела. Она обращала внимание на взгляды ребят в школе и даже на своих учителей, которые смотрели на ей подпрыгивающую грудь, когда она шла по коридору, спеша на следующий урок. Девушка знала, что они хотят, чтобы она трахалась с ними, умоляя о большем члене. Дженис и ее привлекательные подружки обычно хихикали над тем, как они могут дразнить мужчин в школе, а затем отступали, глядя на них широко раскрытыми невинными глазами. Поддразнивание, хотя Дженис знала, что это неправильно, возбуждало ее так сильно, что она несколько раз чуть не кончила в трусики, делая это.
— Красивое тело, красивая грудь, все красивое, — продолжал Билли, обхватывая пальцами эластичный пояс плавок и опуская их вниз.
Дженис увидела первые черные завитки волос на его члене.
Они соответствовали цвету его прямых черных волос, которые лихо свисали на один глаз. — Она облизнула губы. Будет ли она достаточно хороша для него? Хорошо ли она выступит? И, что еще важнее, будет ли та ужасная боль, о которой говорили ей мать и тётя, сопровождавшая первый секс? Это больше всего беспокоило её, когда она смотрела, как он стягивает плавки с загорелой плоти.
— О!
Его двадцатисантиметровый член вырвался на свободу как раз в тот момент, когда плавки скользнули ниже коленных чашечек. Дженис откинулась на кровать, её лоб сморщился от страха, а ноздри раздулись. Она каким-то образом знала, что у этого красивого молодого жеребца будет тяжелое оборудование вроде этого. Его член напоминал ей стрелу, длинную, толстую стрелу, предназначенную для её киски, предназначенную для того, чтобы разорвать её надвое. Она изучала багровую, атласную плоть на конце, капельки, сочащиеся из длинной щели. Он был мокрым, таким же мокрым, как и она! Опустив глаза, Дженис увидела, как его яйца прижимаются к толстому основанию члена. Блондинке захотелось протянуть руку, обхватить пальцами эти орехи и нежно сжать их. Нет, сейчас это было слишком смело. О, каким живым казалось её тело! Каждый квадратный сантиметр её тела, казалось, был заряжен каким-то особым электричеством. Никто не готовил её к такому чувству, к такому всепоглощающему экстазу, который заставлял её забыть обо всем, кроме Билли и его чудесном длинном члене.
— О, детка, — сказал Билли, вылезая из своих плавок и отбрасывая их под кровать. Он потянулся к ней сзади, расстегнул бретельку и позволил её бюстгальтеру соскользнуть к её ногам.
Сначала Дженис скрестила руки на груди, защищая обнажившуюся грудь. Два темно-красных пятна загорелись на её щеках, когда она смущенно отвернулась от него. Но в этот момент он был нежен, касаясь её лица, двигая свои руки вниз к её рукам.
— О!
Билли снова целовал её, его губы впились в её губы, когда он толкнул её обратно на кровать. Дженис знала, что бороться бесполезно, даже глупо. Крепко держа его, она время от времени поглаживала пальцами его обнаженную спину. Дженис упала на кровать.
— Детка, детка, детка, — ворковал Билли, поглаживая её бока пальцами.
Дженис чувствовала, как двадцать твердых сантиметров его члена прижимаются к тонкой полоске её трусиков. Как хорошо и странно это было. Она застонала ему в рот, раздвинула колени и слегка согнула их, одновременно потирая ступни о его икры. Было так хорошо, когда мужчина лежал на ней. Шершавое ощущение его волос на груди, скользящих по её груди и животу, сводило её с ума.
Она извивалась, как змея, на сморщенных простынях, двигая задницей по кругу.
— О Боже! Боже! — кричала Дженис.
Билли терся членом о её живот, просовывая одну руку под бедра и медленно снимая с неё трусики. В последний момент паники Дженис с силой прижалась задницей к стонущему матрасу. Это будет её последней линией защиты.
Билли только рассмеялся и снова страстно поцеловал её. Дженис вдруг осознала, что вся одежда, которая на ней была, сейчас валяется на полу, а она сама стоит абсолютно голая. Билли качнулся в сторону, освобождая между ними достаточно места, чтобы откинуть её трусики, а затем снова лег на неё.
— Киска… хорошая горячая киска, — сказал Билли, его пальцы дразнящее, начали сводить с ума её половые губки. Он начал стимулировать её половые губы. Её соки начали капать между ними, смачивая его пальцы. Она отчаянно сопротивлялась его чудесной руке. О, как она могла сохранить рассудок?
— Киска… киска!! — Ахнул он, раздвигая ей ноги.
Теперь похоть полностью завладела Дженис. Её переполняло чувство, которое окружало её, как сцены из полузабытого сна.
— Черт… я тебя хорошенько оттрахаю, Дженис, Пробормотал Билли.
Дженис провела кончиками пальцев по широким плечам Билли. Её пальцы скользнули вниз по его спине. Она закрыла глаза, впитывая в себя все ощущения, какие только могла. Она почувствовала, как волна счастливой капитуляции подняла её с постели. Её бедра скользили по промежности Билли, пока она двигала своей киской взад и вперед по члену жеребца.
— Черт, продолжай в том же духе, и я выстрелю, — сказал Билли.
Дженис ничего не могла с собой поделать. Она старалась не шевелиться, старалась удержать свою задницу, чтобы та не извивалась по всей кровати и не съеживалась. Но пульсирующее биение в её влагалище было слишком сильным, чтобы устоять. Стенки её влагалища содрогнулись, прогибаясь от нарастающего сексуального жара. Обжигающая пульсация удовольствия прошла через ее киску.
— Просто расслабься… расслабься, и тебе не будет больно, — сказал Билли.
Дженис хотелось верить ему. Но голоса матери и тёти эхом отдавались в её голове. Она кивнула, и из её глаз потекли слезы. Она отвернулась, смущенная собственными бесплодными страхами. Это было то, через что должна была пройти каждая женщина. Будет больно. Но после этого её ждали все радости мира.
Билли раздвинула половые губки. Его движения были медленными и мягкими. Дженис закрыла глаза, её мысли были прикованы к её киске. Она чуть шире раздвинула колени. Она неслась вниз, пытаясь по-своему заставить свою девственную дырочку открыться для члена. На заднем плане …