Я снова опустил голову.
Решай сам. Легко ему говорить. С одной стороны, мне было бы очень приятно, если бы она помнила меня, больше того, если бы она была рядом со мной. А с другой, я ведь прекрасно понимаю, что я ей не пара, что ей будет плохо, что она никогда не будет счастлива со мной.
Я обхватил голову руками. Это было странно — меня никогда раньше не заботило, что будет чувствовать рядом со мной женщина. Для меня всегда существовало только мое желание и мои потребности. Если я хотел ее, я просто соблазнял ее, не особо задумываясь о том, чего хотела она. Потому что a priori я всегда уверен, что меня хотят все. Я и сейчас уверен, что она меня хочет — в противном случае она бы не вошла сюда — но мне почему-то было очень неуютно даже просто сидеть рядом с ней, почему-то мне не нравилось видеть ее слезы и думать о ней просто, как о теле. Мне хотелось протянуть руки, обнять ее плечи, прижаться губами к ее губам, ласкать ее, но я не смел сделать этого без ее согласия.
Да, она сама должна сказать мне, чего она хочет — забыть меня, вычеркнуть из своей жизни, или остаться со мной и стать моей женой.
Я поднял на нее глаза. Она сидела, закрыв ладошками лицо и низко склонив голову….Специально для candyfoto.com) Точнее, он выглядел раздавленным, размазанным, выжатым и постаревшим сразу лет на тысячу. Если бы в его косичках поблескивала седина, он бы действительно был похож на моего деда, а не на младшего брата раздолбая на утро после попойки.
— Проблемы? — спросил я, пытаясь казаться безучастным.
Он обреченно кивнул:
— Король Гайары изъявил желание явиться на прием.
— Он же в трауре! Зачем ему таскаться по приемам? — удивился я, надевая брюки.
— Ну, как же, мы ж теперь союзники.
— И что ты решил?
— Есть мысль отметить твою помолвку сегодня в узком семейном кругу, а на официальный прием пригласить только Трента и Никт. Ну, если там отец или близняшки захотят, то пожалуйста, а близнецов отправить на какое-нибудь задание. Что скажешь?
— Ты его специально пригласил, да?
— Нет, — он устало мотнул головой и поднялся с постели, где он все это время сидел, а не парил в воздухе как обычно. — Я совсем не хотел приглашать его на твою помолвку. На свадьбу еще куда ни шло, а на помолвку… Но осталось слишком мало времени, чтобы что-то менять.
— В узком семейном кругу это как? Как обычно — полторы сотни приглашенных, полная боевая раскраска и торжественный вид? Или можно совсем по-семейному — в халате и тапочках?
Он тихо рассмеялся:
— Просто приходите сегодня в вашу квартиру здесь в Москве, обо всем остальном позаботится Трент, если я правильно его понял.
— Прием будет на Земле? — удивился я. — Вот это уже совсем необычно. А соседи против не будут?
— Шейн, прекрати паясничать, — с неожиданным раздражением проговорил он.
— Ладно, — я вздохнул, — где твой завтрак?
Он кивнул в сторону кухни. Там на Светкином кухонном столе, застеленном белоснежной скатертью, стояли три изящные чашечки, серебряный кофейник и несколько плетеных корзинок, от которых поднимался легкий пар. Я принюхался — волшебные ароматы, запахи дома!
— Прошу к столу, — он ухмыльнулся и шагнул в кухню.
Я последовал за ним, и в эту минуту щелкнул замок на входной двери. Я замер и напрягся.
— Спокойно, это Света, — улыбнулся дед. — Как думаешь, она обрадуется, увидев меня здесь, или мне все же лучше уйти?
— Лучше уйди, — кивнул я, все еще напряженно прислушиваясь к возне в прихожей.