Анжела замерла, держа мой член во рту, а Денис тихо заржал:
– Это ее тайная любовь в школе, сынок артиста…
– А вот и неправда, – закричала дочь, подняв голову, она опять покраснела и была в этот момент очень красива: растрепанные волосы, блестящие глаза и румянец на щеках… Она метала гневные молнии в брата, неосознанно с силой сжимая в руке мое уже полуожившее орудие.
– Просто… просто он не такой, как другие! Он вежливый и начитанный! А ты… ты…
– Ну-ну, девочка, успокойся, – ласково обратилась к ней Катя, прижав к себе и погладив по голове. – У всех у нас была своя первая любовь и все мы признательны ей, ведь это она разбудила в нас чувственность. А Дениса не слушай, просто он, пока не влюблялся, мал еще.
– Как это, мал? – оскорбился Денис. – А кто говорил, что я – ас?!..
– Так ведь, секс – это еще не все, – улыбнулась жена. – Это только способ получить удовольствие, а любовь – это стремление доставить удовольствие другому, сделать так, чтобы его жизнь стала лучше. Ну… как, например, у нас с папой.
– Кстати, мам, ты не ревнуешь Анжелку к отцу?
– Ну с чего бы я стала ревновать, глупенький! Я ведь вижу, что ему хорошо, да и ей тоже. Вы ведь – наши дети, кто, если не мы, научит вас тонкостям обращения с противоположным полом? Ваши-то сверстники сами еще ничего не умеют. А чужой может так навредить, что навсегда отобьет у вас охоту.
– Мам, а я еще хочуу… – дурашливо-капризно протянул Денис, и Катя весело рассмеялась, слегка потрепав его торчащий член, потом, наклонившись, поцеловала его и сказала:
– Ему пока хватит, потерпи до вечера, любое излишество вредно.
Анжела, все еще дуясь на Дениса промолчала, а я, стыдливо прикрыв рукой свое вздыбленное достоинство, с сожалением потянулся к плавкам…
***
В этот раз поход протекал как обычно. Дети уже привыкли к ситуации и вели себя как всегда, отвлекаясь по разному поводу: то Анжелка отбежит в сторону, полюбоваться на какой-нибудь невзрачный с виду цветок, то Денис засмотрится на переплетение корней старой сосны, увидев в них что-то только ему одному понятное. Иногда, впрочем, они шушукались о чем-то и, прыснув, поглядывали в нашу сторону, а потом делали вид, что ничего не было…
Незадолго до заката, мы снова оборудовали стоянку, уже привычно разместив все так, чтобы без помех насладиться друг другом. В какой-то момент у меня мелькнула мысль, что, быть может, детям уже ничего и не надо, но сразу после установки палатки, ко мне подошла дочь и спросила:
– Пап, а ты можешь показать Денису, как ты эту… ну… когда… как-то вверх-вниз делал…
– Ты имеешь в виду «змейку»? – улыбнулся я. – Ну конечно, дорогая, это вовсе не так трудно.
– Понимаешь, – потупилась дочь, – мы ведь скоро уедем, а тебя там не будет… Ну, а мне очень уж понравилось, как ты… – Она стала пунцовой от прилившей к щекам крови.
– Понимаю, доченька. Ты хочешь, чтобы я обучил Дениса тому, что умею.
– Да! – облегченно воскликнула Анжела.
– Только ведь, для этого нужна постоянная практика, ты понимаешь?
– Ну конечно! Мы уже договорились делать это при каждом удобном случае…
– Погоди-ка, а ты не забыла о критических днях? Денис может не сдержаться, и тогда ты забеременешь! А это вовсе не здорово. – С тревогой предупредил я.
– Но ты, ведь, покажешь ему, как надо сдерживаться? – с надеждой посмотрела на меня дочь. И мне пришлось пообещать…
После гигиенических упражнений, когда дети подмыли друг друга – они, кстати, делали это уже вполне умело – мы расположились в палатке. Сегодня было решено научить Дениса контролировать себя. Поэтому по нашей просьбе Анжела надела ему презерватив и легла рядом на спину. Сын под нашим руководством подготовил ее, поласкав грудь и писечку, а потом осторожно ввел свой член. Дыхание его сестры сразу стало прерывистым, она закрыла глаза и, расслабившись, полностью отдалась наслаждению…