Час пробил. Сегодня или никогда. Настало время выполнить свой план. Сегодня после работы он приступит к его выполнению. В последнее время, он казалось, мог думать только о своей матери и своем неутолимом сексуальном голоде. Приближалось Рождество и погода стояла холодная и сырая. Дрожа от пронизывающего ветра, он думал, как изгнать Демона овладевшего его матерью. В последние годы ее депрессия все более усиливалась. Почти все свое время когда она не работала в банке, она спала. Он делал по дому почти все, а она лежала в постели свернувшись калачиком безразличная ко всему. Мама становилась все более угнетенной — он видел это по ее запавшим глазам, осунувшемуся лицу. Казалось что — то тревожило ее, то о чем она не решалась никому говорить. Ее сон был вынужденным средством спасения, бегства от этого.
Ее депрессия требовала от него все больше и больше сил для поддержания их семьи.
Уделяя ей все больше времени, он не мог найти время и силы для утоления собственного сексуального голода. Он не ходил на свидания с девушками, на проституток у него не было денег. Он был здоровым восемнадцатилетним парнем в пике своей половой потребности, неутолеенной из — за беспомощного состояния его матери. Однажды, в одну из одиноких долгих ночей ему в голову закралась идея, которую он сначала отверг, как совершенно дикую и постыдную. Но чем больше он думал о ней, тем более сооблазнительной она ему казалась пока полностью не овладела им. Он размышлял о том, что было корнем его проблемы, причиной теперешнего состояния его матери Эллы. Если бы его мать была счастлива ничего этого бы не случилось. Как была она счастлива прежде, пока отец не погиб в автомобильной катастрофе. Бренту было пять лет, когда призошла эта трагедия, потом она вышла замуж еще раз, но удача покинула ее — два года назад она развелась с отчимом. Элле было сорок лет, она работала в Межгосударственном банке кассиром. Теперь работа, казалось, отнимала ее последние силы. Злобный демон грызущий мать, выпивал все большее ее жизненных сил, и теперь она была на пределе.
Брент перепробовал все, чтобы вытянуть ее из этого состояния, но ничего не получалось. Недавно он обнаружил письмо из ее банка: матери дали тридцать дней, чтобы улучшить свою работу, в противном случаее ее ждало увольнение.
Это только усугубило ее состояние. Нужно было предпринять что — то по настоящему сильное, чтобы, как следует встряхнуть ее и вывести из этой проклятой депрессии. Это было последней каплей, и он наконец решился. Размышляя так, Брент вошел в свою маленькую двухконатную квартирку. Скинув свой плащ он встряхнул его и повесил сушиться. Затем достал склянку с сильным снотворным и высыпал несколько белых таблеток на ладонь. Потом он прошел на кухню и достал бутылку заранее купленного вина.
Высыпав таблетки на стол, он тщательно истолок их в тонкий белый порошок. Затем вытащил пробку из бутылки и осторожно высыпал порошек в вино, как следует встряхнул бутылку, чтобы снадобье как следует растворилось в вине. Наконец, осмотрев он поставил ее на место и принялся готовить ужин. Вытащив из морозильника пиццу, он поместил ее в микроволновку, разогревая ее до тех пор, пока она не подрумянилась. Наконец все было готово.
Посмотрев на часы он увидел, что сейчас 5. 30 вечера, и мать должна прийти через полчаса. Он занялся растопкой камина. В последнее время они почти не разжигали его, так как дрова были очень дороги. Но сегодня он разорился на это, выделив средства из своего маленького приработка. Дров должно было хватить на три — четыре часа и этого было достаточно для того, чтобы исполнить задуманное.
Вскоре небольшой костер весело загорелся в маленьком камине. Теперь все было готово не хватало только главной героини. Брент подошел к окну раздвинул занавес и стал всматриваться в темноту ожидая увидеть знакомый силуэт.
Сюрреализм, гротеск ситуации был в том, что сейчас он с мамой словно поменялся ролями. Он был словно заботливый родитель ожидающий своего ребенка: не опоздает ли она, будет ли она в настроении, когда вернется, не случилось ли у нее неприятностей на работе.
Наконец ее маленькая фигура показалась из — за угла.
Мать закутанная от дождя и ветра медленно тащилась по улице словно несчастная побитая собачонка. Она выглядела побежденной и униженной и слезы жалости медленно потекли из глаз Брента.
Он так сильно любил ее. Он готов был сделать, что — угодно, лишь бы она вновь стала счастливой. Что — угодно. Его сердце разрывалось от жалости к ней.
Наконец, он вытер слезы и отвернулся от окна. Надев фальшивую улыбку, он подошел к входной двери, чтобы встретить мать. Ключ заскрежетал в замке и дверь медленно открылась.
— О, Брент, малыш, я так счастлива видеть тебя, — улыбнулась Элла, когда увидела его в прихожей.
— Я тебя тоже мама, — он улыбнулся ей в ответ, подходя к ней сзади и помогая ей снять пальто.
— Что за день! — пожаловалась мать. — Что — то случилось? — c тревогой отозвался Брент. — Нет я говорю о погоде, милый. Мне так приятно чувствовать твою заботу, сынок! — Элла ласково и нежно обняла его.
— Спасибо что ты встретил меня, — прошептала она, — Иногда мне кажется, что ты единственное, что еще удерживает меня от сумашествия.
— Aх, мама, — он покраснел, — Ты же знаешь как я люблю тебя.
— Да, знаю — сказала она, улыбнувшись, — Я тебя тоже очень люблю
— Дорогой мой, ты ангел, — проворковала мама, когда увидела накрытый на кухне ужиин.
— Ведь ты не должен готовить ужин для меня — это моя обязанность.
— Maма, — он ворчал, — Ты же знаешь, что я готовлю тебе ужин каждый вечер, ведь ты так устаешь на работе.
— Господи, но у тебя же есть и свои дела, своя жизнь! — воскликнула Элла, подходя к раковине и открывая воду. — Я не хочу чтобы твоя жизнь стала похожа на мою.
— Не волнуйся за меня, мам.
Глядя как она моет руки, Бренту захотелось подойти к ней, и нежно обняв, сказать ей, что все будет хорощо, что он нашел лекарство от ее депрессии. — Мама, я кое — что хочу приготовил для тебя сегодня вечером. А именно прекрасный ужин и теплый камин.