Действительно, это было давно. Мне было 12 лет, мой друг был на полгода старше. Мы тогда много говорили, как это теперь называется, о сексе. Но все разговоры у нас замыкались на нас самих, в смысле мальчишках. Нет! О голубой теме речи тогда не было, просто тогда все отношения с девчонками у нас были не более как пощупать, т.е. поймать девчонку сунуть руку между ног, а потом рассказывать как это было здорово. Кому? Девчонка верещала, мы, толком ничего не чувствовали, зато рассказов было выше крыши! Не стесняясь в выражениях, а в 70-х ненормативная лексика была чем-то запретным, и применять её в обществе противоположного пола, как это модно сейчас, было не принято. О том, что можно дрочить, говорили все пацаны, но сейчас я думаю, дальше разговоров это не шло. В нашей компании был один пацан, как сейчас говорят, сильно отвязанный. Он рассказывал, что убегает из дома, живет в шалаше и там дрочит. Как, что, с чем, рассказов не следовало. Это по прошествии многих лет, мне кажется, что дальше разговоров ничего не было… С другом мы попробовали чуть позже… Я тогда увлекался фотографией, мы с ним таскали большую советскую энциклопедию, перефотографировали иллюстрации картин знаменитых художников эпохи Возрождения… Как-то его мать ушла на дежурство, и он пригласил меня ночевать к нему. Отмазка для моих была классная — будем фотки печатать. Естественно о фотках не было никакой речи. Мы попили чай и стали готовиться ко сну. Фотки печатать — это была отмазка для моих родичей, на самом деле он говорил, что подрочим, рассказывал, как это классно… Мы зашли в спальню, он стал раздеваться. Меня несколько смутило, что он был в плавках.
— Это очень удобно, — объяснил он, — когда встаёт, то не видно.
Немного смутившись, я тоже снял тренировочные штаны, под которыми были, модные в то время сатиновые «семейные» трусы. Что такое «встаёт» я уже знал, но как-то невдомёк было прятать это в плавках. Он довольно смело снял с себя плавки и меня несколько поразил размер его кончика. Он был значительно больше моего, но это и понятно, он был на полгода старше меня. Я тоже стащил с себя трусы… Поначалу мне это было нелегко. Всё дело в том, что года три назад мне сделали обрезание по медицинским показаниям и внешний вид моего кончика отличался от общепринятого в то время и в той стране… Эта операция мне доставляла массу психологических неудобств… Взять, к примеру, ежегодный медосмотр, когда нас всех заставляли раздеться до трусов, а перед врачом снять и трусы, а тут ещё и 20 пар глаз одноклассников, которые видят, что у тебя писька не такая, как у всех… Короче, мы разделись и легли. Мой друг сказал, что у него плохо стоит и предложил потрогать. Я в свою очередь сказал, что у меня стоит хорошо. Осмотр, поход за линейкой, измерения… У меня 12 см, у него — почти 15! Диаметр мы не мерили, но и без этого было понятно, что у меня ещё писька, а у него настоящий хуй! Друг попробовал открыть головку, но полностью это сделать у него не получилось. Видимо, крайняя плоть была довольно узкая. Далее начался сам процесс… Я немного подёргал свой кончик и предложил ему продолжать, а я, типа, просто так полежу. Он сказал, что лучше вместе продолжить, будет кайфовее! На вопрос, как долго надо это делать, он сказал, что когда получится, сам не захочешь (апатия — отношение к сношению после сношения). После 5-7 минут «упорной работы» он чуть приоткрыл головку и показал сгустки белой массы, утверждая, что это сперма. Я сильно усомнился, т.к. получалось, что у меня из-за отсутствия крайней плоти вообще спермы не будет… Подрочить друг другу, а тем более взять в рот вообще считалось в нашей компании, верхом разврата! Всё ограничивалось потрогать, у кого твёрже. Несмотря на мой более юный возраст стоял у меня лучше! Писька была твёрже, но проигрывала в размерах, зато яички были больше! Дальше была сказка! Волна поднималась от колен, выше и наконец просто ураган! Через минуту кончил и мой друг. Как он был прав! Как права народная мудрость. Действительно, больше ничего не хотелось. Писька быстро уменьшилась в размерах, а трогать её не только не хотелось, но и было больно (или, скорее, неприятно), мы оба кончили всухую. Наутро хотелось всем рассказать, как это здорово, что у нас есть такая штука — писька, как много радости это может принести. То, что это называется онанизмом мы не знали, но знали, что то, что мы сделали, это очень плохо и об этом говорить взрослым нельзя! Боже мой! Какая глупость! Попробовав раз, остановиться уже нельзя. С одной стороны, невероятная радость, а с другой стороны масса комплексов. Позже мы с другом ещё несколько раз занимались экспериментами с собственным телом, иногда даже днём, когда его родителей не было дома. Однажды его эксперимент закончился семяизвержением. Спермы было мало, но страхов, что это обнаружат родители, было достаточно, чтобы он побежал застирывать трусы… Примерно через полгода и мой эксперимент завершился эякуляцией. Потом уже каждый акт мастурбации завершался семяизвержением. Поначалу было противно, что какое-то количество спермы остается в уретре, потом на это просто перестал обращать внимание. Сейчас, по прошествии многих лет, вспоминаются сухие оргазмы как великий дар. Я считаю, что мальчик должен это знать и не испытывать комплексов, чтобы наслаждаться удовольствием в полной мере, не испытывая при этом чувства вины.