— Васенька, да ты что? Ты чего это выдумал? Да никогда я тебя не брошу! Ну-ка перестань реветь, иди сюда!
Онпритянул плачущего Лисёнка к себе на колени. Тот взгромоздился на него не так, как обычно, а лицом к лицу, оседлав его сверху. Пацан плотно обхватил шею Никиты руками и прижался к нему всем телом. На этот раз Никита не сопротивлялся. Даже тогда, когда почувствовал, как член встаёт от такой васькиной нежности.
— Никита, не женись, пожалуйста! – скулил Лисёнок.
Парень в ответ шептал пацану на ухо какой-то ласковый вздор, гладил его спинку и чувствовал, как всё тело сладко ноет. «Чёрт, как же я сильно хочу его!» – подумал он.
Васька немного успокоился и вдруг сказал:
— Я знаю, зачем ты жениться хочешь. Тебе просто ебать некого.
У Никиты отвисла челюсть:
— Эй, ты откуда такие слова-то знаешь?
Васька только хмыкнул в ответ. «Да, действительно, странные я вопросы задаю бывшему беспризорнику», — подумал Никита. А вслух добавил:
— Ну да, может потому что некого.
Пацан вдруг прижался к Никите ещё плотнее и тихо сказал ему на ухо:
— А меня?
— Что тебя? – сперва даже не понял тот.
— Ну… меня…
Никиту чуть не хватила кондрашка.
— Малόй, ты чё, совсем сбрендил?
Вместо ответа Васька начал тереться попкой о твёрдый бугор на никитиных штанах, и делал это всё активнее. Чувствуя, что вот-вот потеряет контроль над собой, Никита стал отчаянно сопротивляться.
— Нет, Васька, перестань! Слышишь, перестать немедленно! Слезь с меня! Я не хочу делать тебе больно. Слышишь, Вася! Это очень, очень больно! И ты ещё маленький.
— Мне уже четырнадцать! – обиженно пробубнил он.
— Что значит «уже»? Тебе «ещё» четырнадцать!
— Между прочим, по церковным законам можно жениться с пятнадцати лет!
— Но тебе ещё не пятнадцать!
— Ну, скоро будет.
— Вот когда будет, тогда и поговорим!
Никита рывком снял с себя цепляющегося за плечи Ваську. Тот надулся и встал напротив руки в боки.