Когда я посмотрел на нее и кивнул, соглашаясь с ее предложением, то заметил, что большинство пуговиц на ее блузке были расстегнуты, а то количество ложбинки между грудей, что она показывала, было головокружительным. Думаю, со мной она чувствовала себя в безопасности. А еще у нее была привычка сестры снимать бюстгальтер при первой же возможности, чтобы чувствовать себя комфортнее.
Я ощущал себя извращенцем. Я — женатый мужчина двадцати восьми лет. Стоящий на пороге тридцатилетия. Девятнадцатилетняя Алисса едва вышла из детства. Она находится на той щекотливой стадии, когда по закону становится взрослой, но по факту — все еще подросток.
Хуже всего было то, что она достаточно доверяла мне, чтобы просить совета по поводу своих романтических проблем, и чувствовала себя достаточно комфортно рядом со мной, чтобы ходить полуодетой, но я думал о ней только как о сексуальном объекте. Мне явно требовалось провести время в церкви.
— Ладно, займись мужским делом и нажарь нам мяса, а я приготовлю салат… А может, мне лучше приготовить картошку фри, — ухмыльнулась она. — Парни ненавидят салат.
Она подошла ко мне, широко раскинув руки. Мой разум подсказывал, что это были чисто семейные узы, как будто ребенок тянется к своему отцу или дяде. Но то, как двигалась под блузкой ее грудь, обнажая еще больше декольте, казалось хищным.
— Обнимашки, — хихикнула она. Интересно, у каждой ли женщины в семье такой завлекательный смех? Когда она оказалась близкой, я попытался обнять ее, как бы отталкивая. Типа, когда пытаешься сделать так, чтобы твое тело не соприкасалось с опасными частями тела обнимаемой.
— Я тебе не нравлюсь, Уэйн? — грустно спросила она.
— Конечно, нравишься, — сказал я.
— Тогда почему ты обнял меня так, словно у меня проказа? — спросила она.
— Я… я… я не хотел случайно натолкнуться на неподходящее место, — сказал я.
— Ты имеешь в виду мои сиськи? — рассмеялась она. — Уэйн, они довольно большие. Они всегда мешают. Я хотела, чтобы ты обнял меня, чтобы показать, что заботишься обо мне, и что мы близки. Меня не волнует, если при этом ты случайно прикоснешься к моей груди.
— Мне очень жаль, Лисс, — сказал я. — Я старался не обидеть тебя.
— Не сожалей, дорогой, просто сделай это лучше, — улыбнулась она. На этот раз я потянулся к ней. Я обнял ее так, как обнимаю Джози. Ее большие сиськи прижались к моей груди, и она придвинулась ко мне еще ближе. Я был уверен, что она почувствовала увеличение в моей промежности по мере роста члена. Удивительно, но она не отступила и прижала меня к себе так, что я изнемогал.
Потом это случилось. Меня пронзил шок, поскольку я был уверен, что почувствовал, как она потирается своей промежностью. Может, я ошибся? Ее сестра все время делала так, так что, возможно, я так скучал по Джози, что проецировал ее движения на Алиссу.
Когда я, наконец, отодвинулся от нее, она явно вздохнула. Также нельзя было сомневаться, насколько выступали ее соски после объятий.
Я не упоминал об этом, но то, что она назвала меня «дорогой», нервировало меня. И взгляд ее серых глаз напомнил мне взгляд очень похожих серых глаз ее сестры, наполненных похотью.
— Гм… Я пожалуй разожгу гриль, — сказал я, прежде чем выскочить через заднюю дверь.
Я сел на своей террасе и сделал несколько глубоких вдохов. Я чувствовал себя словно в кино. Это будет одна из тех комедий, где нормального парня соблазняет горячая девушка-подросток, желающая трахнуть его, как своего рода вступление в женское общество. Потом я понял, что все — еще хуже. Это было похоже на одну из тех интернет-историй. Например, пару таких написал Just Plain Bob, где к парню подошла очень горячая женщина и попыталась его соблазнить. После того как парень все сделал, из кустов выскакивает его жена и кричит, что поскольку он изменил, она тоже имеет право трахнуть другого мужчину. Она говорит, что это — единственный способ спасти их брак.
Конечно, парень, которого она выбирает, оказывается негром ростом в два метра с лысой головой и членом длиной в тридцать сантиметров, а толщиной — с пивную банку. Парень любит свою жену, поэтому с сожалением соглашается с этим. И, конечно же, оказывается, что обольстительница все это время работала с женой, чтобы подставить парня. Всякий раз, читая эти истории, я всегда думаю о мудрых словах моего любимого радиоведущего послеобеденных спортивных новостей Терренса Реджинальда Фостера, сказавшего, я цитирую: «Пусть сука идет на хуй».
Но теперь, когда я почувствовал запах подставы, я стал действительно подозрительным. Я включил гриль, а когда тот нагрелся, я оглядел двор и террасу в поисках камер или того, кто наблюдает за мной.
Я пошел на кухню, чтобы взять пару стейков, и увидел, что Алисса напевает с закрытым ртом у плиты, жаря картофель. Она каким-то образом потеряла свои супер-узкие джинсы и тем еще больше усугубила ситуацию. Все, что я мог видеть, это ее длинные хорошо вылепленные ноги.
Мне было интересно, насколько короткие шорты на ней были. Я потряс головой, чтобы прочистить ее, взял два бифштекса и вернулся на террасу.
Выглянула луна, а это — отстой. Мне не хотелось в этот вечер никаких соблазнительных или романтических оттенков.
Я изо всех сил старался, чтобы все было легко и беззаботно.
Конечно, это не помогло, когда она подошла ко мне сзади, и я чуть не выпрыгнул из кожи при ее словах.
— На самом деле пахнет хорошо, милый, — тихо сказала она, посмотрела на меня и захихикала, когда я отпрыгнул, удивленно взмахнув руками.
Она потянулась, чтобы коснуться моей руки, и я отодвинулся еще.
— Ну, Уэйн, что случилось? — спросила она. — Почему ты вдруг так нервничаешь?
Я сначала помолчал, не желая показаться глупым, а потом все же сказал:
— Лисс, видя, как ты одета, мне становится не по себе.
— Мне всегда нравилось, когда ты меня так называешь, — улыбнулась она. — Думаю, ты не помнишь, как пять или шесть лет назад приходил ко мне в спальню читать сказки, когда я была одета почти так же.
— Но пять или шесть лет назад ты не была… — начал я.
— Черт! — сердито сказала она. — Послушай! Почему ты так странно себя ведешь?
Я попытался что-то придумать. Но она стояла, положив руки на бедра, и смотрела на меня. Ее блузка распахнулась, и я увидел ее сиськи во всей их красе. Они были еще более невероятными, чем я мог себе представить.
Я онемел. Также я заметил, что раньше ошибался. Под блузкой на Алиссе не было коротких шорт. На ней были кружевные трусики, узкие, словно мальчишеские плавки.
— Не говори мне, что опять виноваты мои сиськи! — сказала она. — Послушай, Уэйн, ты все время видишь и лапаешь сиськи Джози, так в чем проблема? Здесь должно быть что-то еще, так что, давай, колись!
Я снова подумал о том, чтобы что-то придумать, но, к удивлению, сказал ей правду. Я сказал, что она мне очень нравится, но в тот же момент испугался, что она пытается меня во что-то заманить. Я рассказал ей об истории, написанной JPB, и прежде чем успел закончить, она расхохоталась.
Она направилась к дому и, проходя мимо гриля, перевернула стейки.
— Мне не нравится, когда мой подгорает, — бросила она через плечо. Я знал, что это было связано с тем, что Джози на самом деле предпочитала, чтобы ее мясо было слегка обугленным.
Я сидел ошеломленный, пока она носилась по дому. Я все еще мог время от времени слышать ее хихиканье. Она вернулась с картошкой фри, которую высыпала в большую салатницу. Она поставила миску на стол передо мной. Я снова перевернул стейки, а она вернулась в дом, время от времени хихикая.
Вернувшись опять, она говорила по телефону. Она повернулась и посмотрела на меня через плечо.
— Достань нам бутылку вина, милый, — сказала она мне.
— Алисса, тебе всего девятнадцать, — сказал я, — ты недостаточно взрослая, чтобы… — Она снова заставила меня замолчать, властной махнув рукой.
— Папа,…