— Да с удовольствием! — ответил Тим.
— Вот, тебе — сказала мать, протягивая ему листок со списком. — Сама-то я не могу Живот уже опустился да еще после утра
— Ну, еще бы Такие скачки были! — улыбался сын, целуя мать. — Пошел одеваться.
— Давай, сынок, только купить нужно всё.
Тимка быстро оделся и, забрав хозяйственную сумку, висящую за дверью на кухне, ушел. Это произошло так быстро, что мать даже не услышала, как закрылась дверь после его ухода. Поэтому, когда вдруг раздался звонок, она произнесла:
— Тима, сынок! Открой, пожалуйста!
Но Тима не было. И повторный звонок заставил её выключить воду и пойти открывать, решив, что он что-то забыл, поэтому вернулся.
— Забыл что-то? — произнесла она, подходя к двери и машинально её открывая.
Каково же было её удивление, когда на пороге она увидела Кирилла.
— З зздравствуйте — поздоровался Кирилл, смущенно отводя взгляд от матери.
— А, здравствуй, Кирилл! — ответила мать. — Проходи, только Тима нет, он в магазин поехал только что.
Кирилл вошел, держа в руках пакет.
— Это в ввам — протянул он пакет матери, стараясь отвести от неё взгляд. — Просили передать.
— Что это?
— Мне сказали нужно передать кассету.
— В смысле? — не сразу поняла мать.
— Ну, отцу позвонил знакомый и попросил передать кассету по этому адресу.
— А, ну, поня — начала было мать, заметив взгляд Кирилла, временами падающий на её живот. Вот он вновь посмотрел на неё, точнее, на него и быстро отвел взгляд.
— С спасибо, Кирилл. — поблагодарила мать, беря сверток и с интересом глядя на него. — Ты завтракал?
— Да, спасибо, я уже поел мне пора — ответил Кирилл.
— Куда пора? Давай хоть чай попьешь? — улыбалась мать.
— Ну, чай можно — ответил гость, отводя от матери взгляд.
— Ну, вот, так уже лучше. — сказала мать. — Проходи, руки мой. Вытирайся любым полотенцем, а я чай налью.
Кирилл пулей влетел в ванную и закрыл дверь, учащенно дыша. А мать прошла на кухню и только здесь, когда взгляд её упал на стул, она с ужасом обнаружила лежащий на нем халат. Да, на ней в самом деле не было халата!
— Боже мой! — прошептала она. — Что же он Бедный мальчик! Хотя