Настал мой черёд. С гордо поднятой головой я посетил центр арены. Медленно разоблачившись, я стал ожидать фэйшинок и позиционерок глянцевых журналов. На арену выбежала Дина Прожжёнова. Лесли Тупак, Жозефина Женемаспасижур, Сунь Кунь Вминя, Орейра Трахносити. Я понял, что проигрыш, как нельзя, близко. Тёлки так вертели своими попаносносностями, раскачивали, вероятно, засиликоненными грудями, а может и нет, что мой стержень соизволил отвердеть и вознестись ввысь, даря благодарность солнцу и небу, позволившему ему появиться на свет.
Пара сотен линеек, парящих в руках моих почитателей, не приводили к должному эффекту. Мой воин встрепенувшись, начал подъём на гору страсти И вдруг я увидел её! Мою учительницу. Её линейка ярко-жёлтого цвета испугала моего воина. Он опал в подобострастном поклоне. Беясь коленноприклонённо своей главой. Да! Я был благодарен ей от всей души и от моего члена, коий возлежа на моих коленях, усмехался, предполагая возможность победы. А победа была за мной!
Час воздержания прошёл. На сцену выскочила знойная Венгерка. И я, с бешеностью тигра, упрямством осла, хотением медведя и сопричастностью скорпиона, набросился на неё. Дым стоял коромыслом. От вида моей фрикционности, половина зала мастурбировала, не сходя с места. Эксперты уже давно кончали по третьему разу. Я, кончив в 12-й раз, погнался за соскочившей с моего стержня девы, но не догнал
На арену выбежала Эскимоска. Эта дева холодных земель оказалась настолько горячей, что сбежала только после 25-й эякуляции. Её сменила Полячка. До сорока я не дотянул. На 39-м оргазме она спрыгнула, как кузнечик, и скрылась в туманных далях. Потом пришла Канадка. Её сменила Финка. Австралийка, Новозеландка. Я был готов ещё на сексуальные подвиги, но комиссия признала меня, безоговорочно и бесповоротно, победителем в этом конкурсе. Почему? А потому что все остальные претенденты слились, тем самым признав мою победу.
Вот тогда-то я, наконец, понял, что золотая вагина должна принадлежать мне и только мне! И золотистая жидкость, налитая в её полость, могла выпиться только мной и никем больше! Ну, может Вовчиком ещё. Дружбан всё-таки.
Россияяяяяяя вперёд!!!
— Ну, чё, там? — поглядывая на цветущего, как майская роза, Вовчика, заинтересовался я.
— По-моему, Боги, наконец, решили показать нам свои прекрасные личики за место попных фасадов! — торжествовал дружбан.
— Может, хватит аллегорничать? — нежно тыкая кулаком под дых дружбана, да так, что тот завалился на кровать, вопросил я.
Ласково хлопнув меня ладонью по спине, так, что дух захватило, Вовчик сделал заявление, приличествую случаю:
— Последний тур! Решающий. Точнее, он ничего не решает. По очкам, ты давно всех оставил позади. И даже если проиграешь, золотое лоно с выбитыми на нём твоих имени и фамилии, практически принадлежит тебе! Надеюсь, мне будет соизволено испить божественного нектара с сиёй чаши?
— Да я тебе первому налью. Вдруг там гадость кака, или вообще, палёнка.
— Ты настоящий друг! — беря меня за плечи, и потрясая с такой силой, что, казалось, все мои внутренности забряцали внутри, как кости в стаканчике игрока в шешбеш.
— А в чём суть конкурса, точнее, тура? — отстраняясь от ретивости Вовчика, задал я главенствующий вопрос.
— А хрен его знает — мечтательно подняв очи люстре, захренегознаитился дружбан, ты и так выиграл.
— Ехали мы ехали и наконец, приехали! А если я приеду на этом конкурсе? Все мои очки сгорят. И не видать нам золотой вагины, как своей попы без зеркала! Бегом узнавать, в чём суть!
Через минуту Вовчика как ветром сдуло. Ещё через минуту он появился, слащаво улыбаясь:
— Будете пиписьками меряться. У кого больше, красивее, сильнее и высокохудожественнее, тот и пан!
Удручённо разглядывая своего дружка и так и эдак, и в зеркале, я понял, что выиграть этот конкурс мне не светит.
Зал, по привычке сверкал мириадами огней. Мисс Тбилиси 2010, на чистейшем Тбиллиском, объявила следующий этап конкурса и последний:
— Победителем будет признан тот, у кого сильнее и красивее. Да будет так! И пусть победит сильнейший!
Арена мгновенно заполнилась фотографами, художниками. Притащили разнообразные измерительные приборы. Измерители веса, длины, толщины, кривизны. Среди прочего была доска, похожая на школьную, заполненная разнообразными отверстиями, начиная от 5-ти миллиметров и кончая 20-тью сантиметрами. Её предназначение пока мне было не ведомо. Всевозможные мисски, фэйшины и порностарки медленно, но верно заполнили почти треть арены.
Зал неистовал. Посыпая друг друга попкорном, кидаясь чипсами и орешками, вожделел нехлебонасущных зрелищ. Жребий был брошен. На сцене появился знойный Итальяно — Макарони. Резво поскидав с себя всё и вся, он предстал Миру в обнажонке. Его скакун, сонно похрапывая, чуть подёргивался, презрев своего хозяина. Выбежавшие из толпы мисс Милан, мисс Рим и Ватикан, резво привели его в чувство, нежно поглаживая и целуя они шептали: «Соня! Вставай! Покажи им всем!» Соня встал и стал показывать им всем. Оказалось, что школьная доска предназначалась для проверки норм и стандартов госсоответствий.
С итальяшкой случился казус. По-видимому, не рассчитав соответствие своей членоносности, он воткнул своего друга в меньшее отверстие, за что и был незамедлительно наказан. Вошло замечательно, а выйти — нет. Вызванный сию же секунду лесоруб со знойных Елисейских степей, побряцывая новёхонькой бензопилой, в мгновение удара мухобойки по неожидавшей мухе, освободил макаронника. Но тот уже неадекватничал, находясь в бессознательной прострации от страха лишиться своего верного друга, соратника и помощника.
Следующий френчик, задырившись куда надо, позировал художникам и фотографам. Занятие силовой программой прошло у него более-менее успешно. Фэйшинка Динь Динь Ляо, весом 44 кг долго трепетала на его стержне, пока не завыла по-акулячьи, определяясь с оргазмоносностью.