— А, может, я тебя домою? Ты такая Сексапильная и красивая! — и добавляет фальцетом, — я видел, как вы с Витькой трахались.
— Слава, выпусти меня, идиот! И выйди отсюда! — почти прошу я, вышагивая из ванны, и тщетно кутаясь в полотенце.
Полотенце пытается сползти вниз, а эрегированные соски бесстыже выпирают вперёд. Делаю шаг и натыкаюсь на его мощный торс, перегораживающий дверной проем. Он меня не трогает, но его взгляд Он такой сексуально-напряженный, что я почти физически ощущаю прикосновение, и он ласкает меня не хуже руки, несколько минут назад хозяйничавшей между моих ног.
— Пропусти! — в панике шепчу я и снова пытаюсь пройти.
— Нет! — говорит он и делает мне навстречу шаг, поднимая руки и пытаясь погладить опять вывалившуюся грудь.
Отпрянув назад, неожиданно для себя размахиваюсь. Звонкий звук пощёчины, и я вижу, как расплывается алое пятно на его щеке. А он, засмеявшись, отступает назад, неожиданно разворачиваясь, и выходит прочь. Уже на пороге поворачивает в мою сторону лицо и нежно так говорит, медленно цедя слова:
— Ты ещё вспомнишь эту пощёчину! Будешь умолять меня трахнуть тебя, а я еще хорошо подумаю
Он уходит, а я медленно приваливаюсь к стенке, вся, дрожа от возбуждения и проснувшегося во мне желания.
Рука машинально щелкает шпингалетом, закрывая дверь, и я долго стою, как истукан не понимая где и зачем, я нахожусь. Низ живота ломит, набухшие соски требуют ласки, а перед глазами стоит набухающий огромный член медленно, но уверенно поднимающийся «в стойку».
4.
Субботнее утро.
— «Сучка, ты, дорогуша!» — беззлобно думала я, подкрашивая губы. Вчерашнее происшествие заставляло с утра быть при параде. Никаких растянутых маек на голое тело, никаких масок из субстанции, внешне похожих на рвоту Шрека, — домашние, по-своему элегантные платья, или брюки, в меру обтягивающие фигуру.
— Что надеть думала я, роясь в шкафу и перебирая плечики с вещами. Выбор пал на в меру короткую юбку и вполне приличный закрытый топ.
В глубине души я знала, что Славка все равно будет раздевать меня глазами, и мне не нравилось такое, хотя это возбуждало и заводило меня.
— Мальчики, завтракать! — позвала я, доставая из холодильника мясные и сырные нарезки, и засовывая хлебцы в тостер, параллельно разбивая четыре яйца на сковородку. Сверху посыпала тертым сыром и капнула немного соевого соуса, для пикантности. Все это быстро прикрыла крышкой и поставила на медленный огонь. Достала сыр «Хохланд», решив потом покрошить и его.
Муж на призыв не отозвался, в ванной еще шумела вода, а Слава материализовался и, сказал: «Привет, хозяюшка», подошел почти вплотную и притянул к себе за талию, уверенно, неожиданно и сильно.
Я дернулась и выронила сыр. Мне показалось, что его руки это огненный обруч. И тут же ощутила, как о мое бедро уверенно трётся уже твёрдый член. Скрывая дрожь в голосе, ледяным тоном говорю:
— Быстро отпустил, слышишь!
— А то что? — не остаётся он в долгу, — мужу скажешь?
— Ещё раз по морде хочешь, так получишь, — почему-то шёпотом продолжаю я.
И тут же его руки, как наручники с силой перехватывают мои запястья:
— Я же тебя предупредил! — нашёптывает он мне в ухо и целует в шею
Испуг сменяется теплотой, разливающейся в паху. И неожиданно для самой себя, мне вдруг дико захотелось, что бы он, ни смотря, ни на кого сильно поцеловал меня в губы, грубо сжав груди выкручивая сосочки.
— Сейчас Виктор придет, — уже жалостливо прошу я, начиная дрожать от возбуждения.
— Нет! — твердо говорит Слава, — он только начал бриться