Так оно и было. Около горящего огня, они, прямо на разложенной газетке организовали импровизированный столик и уже остограммились, закусывая консервами, абсолютно неучтенными в наших запасах. Видимо, нашли их в доме или же купили вместе с выпивкой.
Поняв, что скандалить бессмысленно, я ехидно поинтересовалась:
— А что дама должна сама себе наливать?
Мой зашевелился, побежал в дом, притащил два табурета и моё «Мартини». Один приспособил под стол, а второй подставил мне. Но я предложила сесть по-человечески на веранде, куда мы и передислоцировались. Парни ополовинили бутылку, а я вряд ли выпила больше ста грамм, когда муж вернулся от мангала и сообщил:
— Всё! Угли готовы! Пора шашлык жарить!
У меня в животе заурчало, и я вспомнила, что так и не позавтракала из-за Славиных утренних игр. Мужики, забрав шампуры с мясом, ушли во двор, а я стала собирать закуску, резать овощи и хлеб. Через некоторое время, когда сидела с набитым ртом, утоляя голод, послышались шаги. Подошёл Слава с первой порцией шашлыка и, посмотрев на меня, протянул шампур.
— Ешь, давай. Тебе силы нужны
— — я вопросительно поглядела на него.
Он неопределенно хмыкнул и, схватив кусок мяса и забросив себе в рот, опять ушёл.
Потом пришли оба. Сказать, что водка лилась рекой нельзя. Скорее она лилась в моего олуха, а Славка просто чокался с ним. Все непонятки сложились в вместе. Напоив моего муженька до усрачки и уложив спать, он собирался заняться мной. Я не возражала и поэтому подыгрывала ему. Но моя половинка проявляла «характер и стойкость», и, плюнув на их игры, я пошла в дом, взяла одеяло, надела купальник и легла за домом, хоть немного позагорать на горячем весеннем солнышке. После сытного обеда и выпитого «Мартини» меня разморило и я прикемарила.
7.
Проснулась я оттого, что по мне, что-то ползало. Не открывая, глаз пробурчала:
— Ладно, Слава я проснулась, давай и повернулась на спину, чуть раздвинув ноги.
Тишина была мне ответом. Я открыла глаза, рядом никого не было. Стряхнув с себя какую-то мерзкую букашку, и чувствуя, как закипаю, встала и пошла на веранду.
Славик был там. Он медленно цедил из банки пиво, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Обескураженная таким поведением спросила:
— А Витя где?
— Спит, наверное — ответил он, — вот думаю под бочок к нему привалиться
— А я? — вдруг вырвалось из меня.
— А что ты? — он глянул мне в глаза, и тихо произнёс, — трахаться хочешь?
Уверенная, что всё поняла и разложила «по полочкам» я почти кричала:
— Сам трезвый, а моего напоил до беспамятства; сюда привёз, а теперь — что я?
— Ну, я же в него силком не вливал, а нажраться он ещё с утра хотел Какие претензии
— Гад, ты! — покраснев, заорала, так что слышно, наверное, было в другом конце сада.
И сжав кулачки, шагнула вперёд. Лучше бы я это не делала Словно ожидая этого, он спокойно поймал меня, завалив себе на колени, и с размаху врезал по заднице открытой ладонью. А так как её прикрывал только узенький треугольник ткани, то получилось: очень звонко; ужасно больно; до слёз обидно и стыдно. Вскрикнув, я почувствовалось как «загорелась» моя ягодица, а этот стервец, для симметрии приложился и по второй. Я попыталась вырваться, но не тут-то было. Он уже держал меня двумя руками, прижимая к себе. И когда прекратила дрыгаться, спокойно сдернул мои плавки и запустил руку между ног. Ещё немного борьбы и вот я свисаю с его колен, упираясь руками в пол, дабы не стукнуться головой. А он, вцепившись в вульву одной рукой, второй развязывает бретельки лифчика. Я лежу или скорее вишу в очень пикантной позе на его «коленях». Ноги со сдёрнутыми до голеней трусами болтаются в воздухе, попа торчит вверх, а руки упираются в пол, не давая телу упасть. Славина рука по-хозяйски «копается» в моей промежности. Его движения сопровождаются противным чмоканьем. А я, как последняя проститутка, теку в «три ручья» и не могу ничего с собой сделать.