автошколе Формулы-1. Затем поедет в Германию, чтобы покататься на автобане. И, наконец, — во Францию, у них там есть эти гонки для всех желающих. Можно взять напрокат автомобиль, участвовать в гонках и даже снять себя на видео. Это — организованная экскурсия. Так делают многие парни. Ты же знаешь, что он без ума от своих машин. Он просто хотел попробовать кое-что, прежде чем превратиться в старика.
— Значит, все это время он мне лгал? — сердито сказала я.
— Нет, Мэдди, — сказал он. — Все было совсем не так. Просто он решил попробовать это, когда узнал, что ты с ним не поедешь. До этого он планировал посещать музеи, площади и прочую скучную европейскую ерунду, ради которой туда едут туристы со всего мира, а потом вернуться домой и наскучивать всем, кто их слушает.
— Значит, я хороша только для того, чтобы заниматься скучным дерьмом?! — закричала я.
— Конечно, нет, Мэдди, — сказал он. — Рид любит тебя… Вот дерьмо! Мне пора, я опаздываю на работу.
Я была готова взорваться. Я так разозлилась на Рида, что начала игнорировать его телефонные звонки.
Теперь, оглядываясь назад, я вижу свою ошибку. Я была так поглощена тем фактом, что Рид это сделал… Ну, на самом деле он мне не лгал. Он просто опустил несколько деталей. Но мне было очень больно.
Там, где большинство женщин рассмеялись бы или даже сочли бы себя счастливыми иметь мужчину, который любит их так сильно, что никогда даже не подумал бы им изменять, я невероятно разозлилась.
А что касается его гонок… Черт, машины вообще и Мустанги в частности были частью ДНК Рида. Он гонял здесь, дома почти каждый раз, когда садился в машину.
В следующие несколько дней мой гнев лишь усилился. А Нэнси пыталась отвлечь меня от этой мысли.
Она предложила мне пойти с ней на вечеринку.
— Если он там развлекается и гоняет так быстро и безумно, может быть, тебе тоже стоит повеселиться?
Одна из причин, по которой я пошла, заключалась в том, что Рид, если бы был дома, никогда бы не позволил мне выйти куда-нибудь с Нэнси.
Мы пошли на вечеринку, и все было в порядке. Там была плохая еда и выпивка, и играла музыка. Это было все то же самое старое дерьмо, что происходит на любой другой вечеринке.
Наверное, где-то на середине вечеринки кто-то из соседей хозяина вызвал полицию, и всем пришлось разойтись.
Нэнси была очень расстроена. Она была королевой бала с тремя или четырьмя парнями, следовавшими за ней весь вечер.
— К черту Кайла! — прошептала она мне однажды этим вечером.
Я рассмеялась, потому что знала, что именно этого она и хотела.
Но поскольку Кайл уехал из города в одну из своих частых командировок, она, как обычно, развлекалась.
— Мэдди, я думаю, мы должны продолжить вечеринку или, по крайней мере, ее уменьшенную версию на вашей веранде, — сказала она. Она была не совсем пьяна, и я тоже, но мы обе были слегка навеселе.
— Риду это не понравится, — сказал я.
— Рида нет даже в стране, — сказала она. — Он даже не на том континенте, где мы. А болтун Кайл уехал из города по делам. Так что, давай немного побесимся.
Думаю, она заметила мои колебания.
— Пойдем, Мэдди… Мне нравятся эти парни, — сказала она. — Кроме того, Рид не спрашивает тебя, когда хочет что-то сделать. Так что, и его спрашивать не надо.
Нэнси только что нажала на мою кнопку. Я все еще была так зла на Рида, что не отвечала на его звонки и сообщения. И я была не настолько пьяна, чтобы валиться с ног и тупить, но моя рассудительность, должно быть, была скомпрометирована.
— Давай повеселимся, — предложила я. Знаменательные последние слова, но тогда я этого не знала.
***
На следующее утро я проснулась с раскалывающейся головой и отвратительным привкусом во рту. Когда я попыталась сесть, то поняла, что болит все мое тело.
Грудь болела. Моя вагина была очень болезненной и чувствительной, а задница болела очень сильно. А также я была голой.
Я заплакала, едва поняв, что произошло.
Спотыкаясь в мою комнату вошла Нэнси.
— Ты не можешь потише? — попросила она. — У меня болит голова.
— К черту твою головную боль, — выплюнула я. — Твои друзья меня изнасиловали.
Она начала смеяться, как будто я сказала что-то очень смешное.
— Да ты умоляла их об этом, — рассмеялась она. — Ты все время говорила им, что собираешься поквитаться с Ридом.
Когда она упомянула моего мужа, меня вдруг вырвало.
Нэнси принесла мне полотенце. Она вытерла мне рот и лицо.
— Я изменила мужу! — воскликнула я.
— Может быть… — она улыбнулась. — Но ты была невероятна! Я с трудом вмещаю член Роя в свою киску. Ты же приняла его в задницу. И у тебя были все трое сразу. Ты — натуралка.
— Я — всего лишь шлюха! — воскликнула я. — Я — пьяная шлюха, разрушившая свой брак.
— Только если тебя поймают, — сказала она. — А Рид сейчас в Европе, на гонках. Он никогда не узнает.
Когда она упомянула о Риде и о том, что он делает, я вспомнила, как злилась на него. Весь предыдущий день он пытался позвонить или написать. Я намеренно игнорировала его звонки.
Я встала и поискала свой телефон. И не смогла его найти.
— Тебе всегда было интересно, какой была моя жизнь, — сказала Нэнси. — Теперь ты знаешь. Как себя чувствуешь?
— Я чувствую себя ужасно, — сказала я. — Все болит. Твои друзья обращались со мной как с дешевой шлюхой. Им было на меня плевать. Они просто хотели слить. Я была для них просто дырой, — меня опять вырвало.
***
В течение следующих двух дней мое тело исцелилось. Синяки исчезли, но мое отвращение к себе и к тому, что я сделала со своим браком, только росло.
Нэнси, конечно, смотрела на меня с новообретенным уважением и восхищением.
— Я просто в восторге от того, что ты смогла принять этот огромный член в свою задницу, — выпалила она. — На что это было похоже?
— Откуда мне, черт возьми, знать? — спросила я. — Я была пьяна до чертиков. Я ничего этого не помню.
— Вот почему мы должны сделать это еще раз! — сказала она.
— Нет никакого способа, что это когда-нибудь случится вновь, — сказала я ей.
— Вот уже много лет ты рассказываешь мне, как удивляет тебя моя жизнь и то, что я делаю, — сказала она. — Милая, вот оно. Это твое последнее ура! Это твой последний раз, когда ты выходишь и делаешь что-то действительно глупое и дикое. Через год ты станешь чьей-нибудь мамой. Рид, несомненно, живет своими фантазиями. Он там рискует своей проклятой жизнью каждый проклятый день на гонках. Ты хоть на секунду подумала, задумывался ли он о том, что будет с тобой, если его искалечит, тяжело ранит, парализует или даже убьет за рулем какой-нибудь машины?
Я снова посмотрела на нее, и мой гнев вернулся с еще большей силой.
— Тебе не придется рисковать своей жизнью или здоровьем, — сказала она. — А поскольку он ничего не узнает, ты вообще ничем не рискуешь.
— А что, если один из этих парней влюбится в меня или начнет болтать? — спросила я.
— Этого не случится, — сказала она. — Все трое счастливы в браке. У двоих из них есть дети. Никто из них не захочет разводиться из-за тебя, Мэдди. Я имею в виду, ты для них — симпатичная девушка по соседству, но не думаю, что они в тебя влюбятся. Это — секс в чистом виде.
— Тогда зачем?… — я сделала паузу. — Зачем я им понадобилась?
— Потому что ты — дикая чокнутая сука, которая будет делать и наслаждаться тем дерьмом, которое они не могут заставить делать своих жен, — сказала она. — Так я позвоню им.
В течение следующих нескольких часов мой разум, мое сердце и мои эмоции боролись с мыслью о том, что я собираюсь сделать.
С одной стороны, я знала, что это неправильно. Но это было не более неправильно, чем то, что делал Рид. К тому же это было намного менее опасно.
Каждый раз, когда я думала о нем, я снова …