— Госпожа Бусинка позволит нам идти?- спросил Шарик. — Хозяин приказал отвести Губку к Монстру.
— А кто такой Монстр? — спросил Бусинка, поднимая руку и позволяя Букашке вымыть свою подмышку.- Он раб?
— Да. Он самец.
— Подождет, — сказал Бусинка, поднимаясь из ванной, выходя и позволяя вытереть себя большим махровым полотенцем. — Я хочу кое на что посмотреть.
Я продолжал стоять в указанной мне позе. Она называлась, как я узнал потом, позой наслаждения, в такой позе очень удобно трахнуть рабыню любым способом — и в рот, и в зад, и как угодно.
— Значит, говоришь, Губка ниже всех… Почему?
— Потому что она новенькая, — поспешил ответить Кисуля. — Госпожа Бусинка, разреши нам развлечься с Губкой?
— Потерпите. Она новенькая. А я?
— А тебя выбрал для своей постели сам Господин, — ответил Букашка. — Ты сейчас выше всех.
Бусинка обошел вокруг меня, засмеялся.
— Значит, я выше всех… Эй, Губка, ты слышишь?
Шарик торопливо пнул меня в зад.
— Отвечай, пизда, госпоже Бусинке!
— Да, госпожа, я слышу.
— Что ты слышишь, Губка?
— Что ты выше всех рабов. И самцов, и самок.
— Кстати, Шарик,- повернулся к Шарику Бусинка, — А что такое: «самцы» и «самки»?
— Ну,- Шарик замялся, — я — это самец, а они, — он показал на Кисулю с Букашкой, — и эта пизда, — он показал на меня, — самки. И…
— И я — тоже самка, да?
— Да, госпожа, ты — тоже самка. Это решает Хозяин, кому быть самцом, а кому самкой.
— А мне нравится быть самочкой, — Кисуля потянулся, заложив руки за голову, непристойно повертел задом. — Господину Шарику нравится Кисуля?
И тут Бусинка ударил Кисулю по щеке.
— Ты, блядь, забыла свое место. Как ты смеешь так вести себя при мне? На колени!
— Прости, госпожа, — испуганно пробормотал Кисуля, опускаясь на колени.
— Эй, и вы тоже! — приказал Бусинка. — В позу наслаждения!