я.
Виталик легонько вздохнул, задумчиво меня разглядывая.
— И? — наконец-то, окончательно убедившись что я закончил, повторил он.
— Ёрлова прочитала и вызвала к себе, — наконец-то сказал я. Понимая, что скрывать теперь уже бесполезно. И так уже наболтал более чем. — Попыталась взять в оборот и сделать… личным рабом, — я в самый последний момент выкинул Маргариту за пределы этой истории.
— Твою же ж мать… — помотал головой Питон. — И ты ей это просто спустил с рук!?
— Сказал бы — ее б сняли с должности. А нас — поди ж еще тогда расформировали, как двойку! — повел плечом я.
— Я б так не сумел, — скривился Виталик. Впервые, наверное, бросая на меня полный уважения взгляд. — Хотя трудно представить, что у тебя за плечами есть какая-то жуткая тайна, Белый.
Я просто пожал плечами. Не желая отвечать еще и на этот вопрос.
— Да ладно тебе! Как я теперь спать-то буду? — ехидно усмехнулся пацан. — Давай, колись!
Я кинул на Питона отрывистый взгляд и тут же уловил его привычный настрой. Мгновенно понимая, что вот теперь-то он будет докапываться уже из принципа. Пока я не сломаюсь и не расскажу все чисто чтобы этот мудак отвалил!
— Знаешь, я все же пройдусь, — быстро нашел я единственное подходящее решение этой проблемы.
— Вали, — победно усмехнулся Виталик, откидываясь на стуле.
«Ты что, этого и добивался?» — мысленно пробормотал я, выходя из модуля.
Но, сказать по правде, мне моментально стало не до того. Лишь оказавшись в коридоре я понял, до чего же мрачная атмосфера царила внутри! А тут… Уши привычно уловили плеск воды из душевой. Откуда-то долетел отголосок заливистого хохота. Станция продолжала жить.
И я поплелся по коридору. Даже и не зная, а куда иду-то? Просто блуждал по жилому сектору. Внаглую пользуясь тем, что нам, по сути, выдали перманентный выходной пока ситуация не разрешится. Слушал отрывки разговоров, заглядывал в комнаты отдыха, но прекрасно понимал, что с моей мрачной рожей там сейчас лучше не показываться — кто-нибудь в момент прикопается. А я сейчас был совершенно не в настроении отвечать подколкой на подколку. Уж скорее двину кулаком, если какой дурак хоть чуточку перегнет палку!
Даже и не знаю, сколько я провел вот так. Минут двадцать? Полчаса? Я не считал. Просто ходил по коридорам, погруженный в свои тревоги. Радуясь тому, что меня никто из знакомых не видит — можно не заботится о сохранении покерфейса.
Кпк вдруг зажужжал в заднем кармане, а после — тихонько пиликнул, оповещая о новом сообщении. На миг вспыхнуло желание притвориться, что меня нет дома, но в голову сразу же пришла мысль: «А вдруг!?» Что настал тот самый момент и пора со всех ног бежать домой, чтобы своими собственными ушами услышать приговор?
Я достал кпк. Быстро открывая входящие.
«Младший сержант Виктор Волков. Вам приказано немедленно явиться в офицерский модуль к капитану Александре Пушкиной» — гласило сухое сообщение.
Вот оно как. Значит — именно мне и предстоит быть тем самым вестником? На миг захотелось засунуть устройство обратно в карман и сделать вид что ничего не видел. Потому что и так было ясно — нас разбивают на отдельные пары и повезет если хоть кого-то засунут в одно и то же звено. А вызов к начальству — просто чтобы получить соответствующие распоряжения.
Но сразу же поднялось другое чувство — долг. Или достоинство? Сложно сказать. Но все же, даже расформирование — это еще не конец. Ну раскидают — будем жить дальше! Да к тому же — вызывает Пушкина. Может удастся сказать какие-нибудь слова, чтобы нам дали шанс?
Я быстро повертел головой в попытке понять где я вообще нахожусь. И — направился к ближайшей лестнице. К офицерскому модулю.
— Младший сержант Волков по приказанию прибыл! — доложился я охране на входе.
Пара солдафонов окинули меня скучающими взглядами. Один — тут же залез в свой кпк, быстро сверяя физиономию. И, удовлетворенно кивнув, открыл дверь.
— Вас ожидает капитан Пушкина. Каюта сорок девять, в конце коридора, — произнес он.
Я с трудом удержался от того чтобы бросить глупость в духе: «Я помню. « Просто ринулся в пролом. Пытаясь собраться с духом и идя по коридору, стараясь вообще не смотреть по сторонам.
Но даже это не спасало от бьющего по ушам смеха. Казавшегося жутко кощунственным. Но — жизнь на станции продолжалась и никому не было дела до проблем отдельного звена. И от этого на душе становилось еще гаже. От осознания того, до чего мелкой и, поди ж, рутинной для Ока в целом была наша ситуация. Просто еще одно звено, попавшее под колеса стандартных, отлаженных годами, протоколов.
Я приложил руку к сканеру. Лишь сейчас вспомнив, что по дороге где-то была каюта Ромунова. Можно было хоть попробовать взглянуть — вдруг увижу хоть одним глазком? А то мне, конечно, сказали, что с нашим бывшим инструктором все в порядке, но все же хотелось бы убедиться в этом лично.
Но было слишком поздно даже оглядываться. Дверь открылась, не дав мне даже и двух секунд на раздумья.
— Войдите, — раздался командный тон изнутри.
И снова я оказался в этой каюте. Глаза быстро стрельнули по сторонам. Быстро подмечая мелкие детали и штрихи, которые я умудрился забыть.
На столе стоял целый десяток поделок из оригами. Причем кто-то явно потрудился поработать кисточкой, причудливо раскрасив их аляповатыми цветами. С потолка на тонких веревочках свисал небольшой дождик мелких фиговин, больше всего похожих на разнообразные елочные украшения. А сам потолок был разрисован сине-фиолетовыми красками, стилизированный не то под ночное небо, не то под океанские глубины.
И снова в душе мгновенно возникло ощущение комфорта. Дома. Места, которое без стеснения хотелось бы назвать своим. Но взгляд быстро наткнулся на сидящую за столом девушку.
На капитане были черные брюки, чуть расширяющиеся у коротких сапожков. И багрово-алая, безумно обтягивающая водолазка без рукавов. В ушах висели маленькие сережки-звездочки. А прическа из дредов, по обыкновению, была забрана в короткий хвост на затылке.
— Младший сержант Волков по приказанию прибыл! — по-уставному отрапортовал я, впиваясь взглядом в стену и прикладывая руку к виску.
— Вольно, — мельком козырнула в ответ Александра.
Позволяя мне немного расслабиться и сложить руки за спиной. Крепко впившись пальцами в ладони. Внутри все свернулось в тугой клубок. Будто кто-то взвел мою психику в тугую пружину, готовую в любой момент сорваться!
— Сожалею, что так долго, Волков. Пока сдала рапорт, пока одно, другое… А вы в итоге у меня уже вторые сутки сидите на иголках… — чуть извиняющимся тоном проговорила капитан, откидываясь в кресле и сцепляя пальчики на животе.
— Пожалуйста, капитан! — не выдержал я. — Если вы вызвали меня чтобы сказать что Эль-21 расформировывают — то не тяните!
Некоторое время в комнате царило молчание. Будто моя наглость заставила Александру замолкнуть, пытаясь не то заново меня оценить, не то просто борясь с желанием выставить меня вон со словами: «Проветритесь и возвращайтесь когда успокоитесь, солдат.»
Девушка нажала несколько кнопок на планшете, установленном на столе. Выведя на монитор какую-то бумагу. Но текст был слишком мелким, чтобы я мог что-то прочитать.
— Официально — ваше звено находится под командованием Алаевой. И это — ее рекомендация о расформировании Эль-21, — спокойно проговорила Александра.
«Вот оно как», — замерло сердце в моей груди. — «Значит, нам подписала приговор Штанга… Черт!»
Я смотрел в глаза Пушкиной, видя лишь отчужденный холод, и отчетливо чувствовал, как мое сердце в груди остановилось. Пытаясь принять новую действительность. Что именно вот так закончилась история нашего звена…
***
Я вывалился наружу. Голова шла кругом. Все тело пульсировало и дрожало от распирающих эмоций. Но я знал — нужно просто стиснуть зубы и упрямо идти вперед. Пытаясь нащупать новую дорогу….