Потом взяла вилку и наколола кусочек ананаса. В течение следующих двадцати минут мы ели и пили кофе и сок, в то время как, казалось, целый мир… ну или, по крайней мере, столовая наблюдала за нами.
В какой-то момент Сара, высокая худая блондинка, подошла к Марии, чтобы что-то спросить. Мария посмотрела на нее, потом на меня и что-то прошептала ей в ответ.
К тому времени было уже девять часов, и нам пора было отправляться на задания. Мария была на треке, а я шел на занятия в класс.
Она встала и повернулась ко мне спиной.
— Придержи, Рид, — сказала она, садясь ко мне на колени. Она собрала свои длинные блестящие волосы в свободный конский хвост и попросила меня подержать его, пока доставала из кармана ленту. Ей пришлось немного пошевелиться, чтобы выудить ее из кармана.
Видя, как она покачивает своей восхитительной попкой в форме сердца, сидя у меня на коленях, у пары парней случился сердечный приступ. Она быстро заплела волосы в длинный конский хвост и посмотрела на меня через плечо.
— Спасибо за завтрак, — сказала она. — Я угощу тебя обедом. Пойдем куда-нибудь еще. Встретимся у трека. — А потом она исчезла.
Как будто время только что пошло опять, ребята за моим столом и рядом с ним внезапно поняли, что завтрак закончился, а они не поели.
— К черту еду… — сказал Люк. — Мне нужно объяснение того, что только что произошло.
— Мы поговорим об этом позже, — сказал я.
— Да будет так, черт возьми! — заявил Даби.
***
Это было странное утро. Внезапно такие темы как движение по оптимальной линии или правильное время для торможения или переключения передач, стали для меня так же важны, как дыхание.
С другой стороны, многие мои одноклассники просто смотрели на меня и перешептывались.
Наш инструктор, бывший гонщик Формулы-1, почувствовал, что я — заинтересованный ученик, и начал изо всех сил вливать мне в голову как можно больше своих знаний и историй.
Многое из того, что он мне рассказывал, не имело никакой ценности. Истории о его дуэлях с Джеки Стюартом были переплетены с лакомыми кусочками о местных треках в этом районе, на которых он практиковался, что помогло ему освоить разные трюки. Я впитывал все это как губка. Я надеялся, что когда-нибудь это мне поможет.
Когда урок закончился, я направился к треку. Проходя мимо кафетерия, я схватил две бутылки холодного чая. Я решил, что буду держать их в машине вместе с собой, чтобы смог сделать больше кругов, не останавливаясь для остывания.
В такие дни, как этот, с температурой от двадцати пяти до тридцати градусов, в машинах было около сорока, и в них не было кондиционера.
Когда я добрался до гаража, мое время не могло быть лучше или хуже, в зависимости от вашей точки зрения.
Парень из моего класса, делившего машину с Марией, смотрел, как она выходит из авто. Когда она сняла шлем, а затем и водительский костюм, он протянул ей бутылку воды.
— Большое спасибо, — сказала она, вытирая пот со лба. — Я действительно оценила этот жест, но ты должен приберечь ее для себя. Ты вот-вот выйдешь на трассу, а там и впрямь жарко. Я не буду чувствовать себя хорошо, приняв твой дар. Кроме того… — она посмотрела на меня, и на ее лице появилась просто ослепительная улыбка. Ее улыбка заставила парня, с которым она разговаривала, оглянуться через плечо и увидеть меня. — … мой друг все предусмотрел, — продолжила она.
Не знаю, кто из троих удивил меня больше. Я разрывался между ее искрящейся ослепительной улыбкой, злым и колючим взглядом, который бросил на меня мой одноклассник, и ее заявлением, что я — не только ее друг, но и что она думает, что одна из моих бутылок холодного чая была для нее.
Понятия не имею, откуда у нее появилась эта идея. Клянусь, они обе были для меня.
Однако я заметил волны ненависти, исходящие от моего одноклассника. И конечно же, они были направлены не на нее. Они были направлены прямиком на меня.
Они также, казалось, стали более интенсивными, когда она похлопала его по плечу и поплыла ко мне.
Она подошла и снова улыбнулась, глядя на две литровые бутылки холодного чая Снэпл.
— Сделано из лучшего материала на земле, — хихикнула она. Она понятия не имела, что по крайней мере десять парней наблюдают за нами и принимают все это.
— Может быть, это — вторая лучшая вещь, — сказала она, толкнув меня локтем в бок, как будто я знал, о чем, черт возьми, она говорит.
— Я возьму малиновый, — сказала она, выбрав мой любимый вкус. Остался только персиковый чай. Она зачесала мои очень короткие волосы назад, что было абсолютно бессмысленно. Не то чтобы я трахался с Фабио. Мои волосы короче, чем короткая стрижка, так что, я просто не понял.
И еще я не понимал, почему все парни так на нас пялятся. В этом не было никакого смысла. Ребята из ее класса должны были уже идти в душ. Ребята из моего класса должны были проверять свои машины или садиться за руль.
Мария обхватила меня своими потными руками и снова обняла. Мои руки по привычке легли ей на талию.
Она была первой женщиной, кроме Мэдди, которую я обнял, с тех пор как женился.
Она чувствовалась потрясающе.
— Не забудь сходить в душ, прежде чем мы пойдем обедать, — сказала она. Затем повернулась, чтобы уйти, и все это обрело смысл.
Белые брюки-капри, которые были на ней, промокли от пота. Они стали почти прозрачными. Парни смотрели прямо на ее задницу сквозь почти невидимые штаны.
На ней были крошечные розовые стринги, не оставлявшие места воображению. Я быстро выхватил у нее из рук водительский костюм и обернул его вокруг талии.
Мои действия принесли мне громкое улюлюканье и пару смертельных угроз от парней, наблюдавших за нами.
Я увидел, как глаза Марии вспыхнули гневом на меня за то, что я вырвал у нее костюм. Затем она внезапно поняла ситуацию и перенаправила свою ярость на парней, освистывающих меня.
— По крайней мере, здесь есть один джентльмен, — выплюнула она. — Прости, Рид, — тихо сказала она мне.
Затем она потянулась, прижалась ко мне своим удивительно сексуальным, но очень потным телом и поцеловала. Я говорю не о поцелуе. Я говорю о полном замке губ.
— Увидимся за обедом, Рид, — выпалила она.
Я с трудом влез в свой водительский костюм и шлем, чувствуя, как бурлят мои эмоции. Неужели я только что изменил Мэдди? В тот момент я не только не думал о Мэдди, я едва помнил, кто она.
Люди всегда говорят о моментах внезапного откровения, или когда вещи внезапно просто щелкнули для них. В то утро с того момента, как моя задница ударилась о сиденье, я отключился от всего, кроме вождения.
Первые два круга я проехал так, как всегда. Это значит, что я вел машину как автогонщик. Я нырял в поток машин, пытаясь обогнать другие. Но с повышением температуры и парнями, выходящими из своих машин, чтобы остыть или выпить, я оказался на почти пустой трассе.
Я решил попробовать несколько советов инструктора по торможению и переключению передач. Также я изо всех сил старался, чтобы попасть в вершину каждого поворота и проезжать с переключением трансмиссии, что мы это обсуждали в классе.
Через несколько кругов у меня получилось. Я также чувствовал себя довольно хорошо, пока не услышал свое имя по интеркому, который использовали для извещения или взыскания нас или для вызова.
— Ричардс, какого хрена ты делаешь? Тащи свою задницу сюда, сейчас же! — Это был первый раз, когда я услышал, как Йен, наш грубый старый менеджер трека, применяет бранные слова в мой адрес. Обычно он нас не трогал, если только мы не ехали слишком агрессивно или не отказывались уступать дорогу более быстрым машинам. И даже тогда все, что он делал, это высказывался виновной стороне, чтобы та отсидела несколько кругов.
Когда я съехал с трассы, многие парни смотрели на меня или старались не смотреть. Те, кто …