любимым. Мы заснули на некоторое время в объятиях друг друга. Я думаю, это был самый счастливый момент в моей жизни. Все казалось идеальным, хотя я смутно припомнил, что она все еще не согласилась выйти за меня замуж.
Проснувшись, они вместе приняли душ, и Марк с улыбкой напомнил Линн о своем предложении. К его шоку, у нее выражение лица стало серьезным, и она сказала, что им нужно поговорить. Они вытерлись, оделись, и она повела его к дивану. «Марк, — сказала она мне, — это самое трудное, что мне приходилось делать за всю свою жизнь. Пожалуйста, просто послушай меня, хорошо, прежде чем ты что-нибудь скажешь? Боже, я так боюсь, что ты можешь просто встать и уйти из моей жизни! Я люблю тебя очень-очень. И я так хочу замуж за тебя. Но тебе нужно сначала кое-что узнать обо мне. И после того, как ты это узнаешь, я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь хочу увидеть меня снова».
— Я понятия не имел, что она собиралась сказать, и я начал протестовать, что ничто не может изменить мои чувства к ней, но она прервала меня. «Просто сначала послушай, хорошо? Я, Господи, я не знаю, как всё это сказать. Всю свою жизнь я нуждалась в, — Линн замялась, — в разнообразии. Разные люди, я имею в виду, в сексуальном плане. Я давно узнала, что полная сексуальная моногамия просто не срабатывает для меня. Я никогда в жизни никому не изменяла — но во времена, когда я пыталась оставаться верной одному мужчине, моему парню в старшей школе, а потом и Адаму (ее первый муж), я был глубоко несчастна».
— Я смотрел на нее в полном шоке, — продолжил Марк, — спала ли она с другими парнями, пока мы гуляли? Подумал я и начал закипать, но понял, что мы никогда не обсуждали это. Я никогда не просил ее быть эксклюзивной со мной и не говорил, что буду с ней эксклюзивен, хотя и был. — Да я даже не думал о другой женщине с нашего второго свидания. Оказалось, что Линн думала, назовем это именно так, да, черт возьми, она трахала других парней, пока у нас с ней был роман. Она очень расплывчато сказала об этом, ни количества, ни иных подробностей. По её словам, что это было просто для секса, ради острых ощущений, связанных с этим с кем-то новым. Сколько их было, за те восемь месяцев, что мы были вместе, я не знаю. Пять? Десять? Сорок? Я понятия не имел — она не сказала, и я же почти сразу понял, что не хочу знать. Линн видела, как я ошарашен и уязвлен. Она неоднократно говорила мне, как сильно она меня любит, что никогда и никого не чувствовала так глубоко. Снова и снова объясняла, что ее сексуальные контакты с другими мужчинами были пусть забавными и захватывающими, но поверхностными, что они совершенно не связаны с ее эмоциональной жизнью, и лишь, восполняли некоторые важные для нее потребности. Потребность в волнении, я думаю, или потребность чувствовать себя привлекательной. Я думаю, она расскажет вам все об этом яснее. Как бы то ни было, она заверила меня, что она хотела бы провести со мной свою жизнь, но ей понадобится свобода, чтобы продолжать трахать других парней. «Только время от времени, детка!» она сказала мне. «Никогда ничего постоянного, никаких любовных связей, ничего серьезного. Только чистый секс, физический секс, никаких эмоций». Я сидел ошеломленный и, наверное, смотрел на нее, как будто у нее две головы. И она тихонько плакала, держа меня за руку и постоянно твердила, как сильно меня любит. «Я буду совершенно осторожна точно так же, как я была до сих пор, дорогой. Это никогда не будет кто-то из тех, кого мы знали в социальном плане, никто с работы — просто что-то лично моё и далёкое от нашей совместной жизни. И ты никогда об этом ничего не узнаешь, как не узнал бы, если бы я не тебе сейчас не рассказала». В конце концов у нее закончились слова. Она выглядела ласковой и невероятно встревоженной, я, вероятно, выглядел как мешком ушибленный. Когда я собрался с силами, чтобы заговорить, возможно, это прозвучал довольно глупо. Я сказал что-то вроде: «Ты имеешь в виду, что встречалась с другими парнями с тех пор, как мы вместе?» Она кивнула и сказала: «Да, детка. Но ты никогда об этом не догадывался, верно? И ты никогда не чувствовал ни капли неуверенности в моей любви, или как сильно я хочу тебя? Боже, ты должен знать, как безумно хорошо с тобой в постели!» Она наклонилась и крепко обняла меня, поцеловав в щеку и шею. Я все еще был в шоке: «И ты хочешь, ты хочешь, чтобы я согласился позволить тебе, хм, трахаться с другими после того, как мы поженимся?» Она просто посмотрела на меня с грустью, а затем кивнула. «Я не могу, просто не могу проявлять абсолютную верность, Марк. Я достаточно хорошо знаю себя, чтобы знать, что я не смогу быть счастливой таким образом. Но ты бы никогда не узнал! Клянусь, я никогда не сделаю ничего, чтобы тебя смутить! Это будет только тогда, когда мы не вместе, а когда мы будем рядом, у тебя буду вся я, без остатка. Точно так же, как я была вся целиком с тобой каждую минуту, когда мы были вместе, с той первой ночи, когда ты приготовил мне ужин». Я знал, что мне нужно убираться оттуда, я чувствовал себя как в кошмаре, из которого не могу выпутаться. Я сказал Линн, что мне нужно подумать, и что я буду на связи. Она попыталась уговорить меня остаться, чтобы поговорить об этом дальше, но я просто быстро поцеловал ее и свалил оттуда к черту.
Я был в полном шоке. Неудивительно, что откровение Линн полностью поставило Марка в тупик.
Прошло несколько дней, прежде чем он смог заставить себя даже позвонить ей, хотя она оставила ему несколько ласковых и озабоченных сообщений. Он едва мог сосредоточиться на своей работе, мысли метались голове. И прежде всего одна мысль: «Мог ли я так ошибаться насчет Линн? Неужели я совершенно не понимал, что за она человек?» Беспорядочный образ жизни, на котором настаивала Линн, полностью расходился со всем, что он видел о ней раньше: что она любила, была внимательна, и казалась предана ему. Марк просто не мог сложить противоречия вместе, и это сводило его с ума. Наконец, спустя почти неделю, он позвонил Линн, и они встретились за обедом.
— Мое сердце дрогнуло при ее виде, когда я поднял ее на руки. Она была такой красивой, и я снова понял, как сильно я ее люблю. Когда мы ждали, когда принесут нашу еду, она взяла меня за руку через стол и сказала: «Я очень скучала по тебе, Марк». Прежде чем я успел остановиться, я сказал: — Сколько… — и остановился. Я собирался спросить: «Сколько парней ты трахнула за последнюю неделю?» Это уже наполовину вылетело из моего рта, а затем я остановился, так как понял, что не хочу знать.
— Я извинился, пошел в мужской туалет, умылся, попытался успокоиться, а затем вернулся к столу, и мы поговорили о других вещах». После того, как они поели, Марк сказал ей, как много у него было проблем с ее настойчивым стремлением быть с другими мужчинами.
— Откровенно говоря, это возмутило и напугало меня, — сказал он мне. — Я всегда был уверенным в себе любовником, а теперь меня начали терзать сомнения в том, что я могу удовлетворить женщину, которую любил. Меня явно было недостаточно для нее, или зачем ей трахать других?» Все, что могла сделать Линн — это снова и снова его успокаивать. Она уверяла, что ЭТО не имеет к нему никакого отношения, что он был фантастическим мужчиной, полностью удовлетворяющим её, как в постели, так и вне. Это было связано с ее собственными потребностями, в чем-то волнующем, спонтанном и совершенно отдельном от их отношений. Она также спросила Марка, могут ли они и дальше встречаться? «Сделаем шаг назад, вернемся к свиданиям, иногда проводя ночи вместе, и посмотрим, как все прошло?» сказала ему, была уверяя, что он поймет, как глубоко она заботится о нем, и что другие ее «занятия» не угрожают их отношениям. «Пожалуйста, не сдавайся, детка, — умоляла она.
— Каким бы безумным это ни казалось, я решил дать ей шанс. Всю неделю я думал о том, как сильно я люблю Линн, больше, чем любую женщину, которую я когда-либо знал, и я не мог представить, что не буду с ней. Итак, я сказал себе, что мне нужно было терять?
Одно из основных …