— Пожалуйста, тётя Клава, не делайте этого, умоляю вас!
— Ну, а что делать? Забыть такое я не смогу.
Племянник молчал.
— Видишь, ты и сам не знаешь, — она продолжила набирать номер.
— Может, мы сами… как-нибудь… договоримся?
— Что значит «договоримся»? О чём?
Энди поднял голову и с мольбой посмотрел в глаза родственницы.
— Ладно, — сжалилась она. — Чего ты так боишься? Наказания?
— Н-нет, просто… Н-ну-у… Просто мне очень стыдно! — наконец произнёс подросток.
— А передо мной тебе не стыдно?
— Стыдно, — вздохнул племянник. — Но тут уже… ничего нельзя поделать. А так…
— Как всё просто у тебя! Нет, так не пойдёт! Я не могу закрыть глаза на твой проступок!
— Пожалуйста, тётя Клава, делайте что хотите, только не звоните родителям!
Клавдия внимательно посмотрела на племянника.
— И что ты предлагаешь? И не тяни, не действуй мне на нервы!
— Н-ну… Может быть, я взамен в саду у вас отработаю?
— В саду я и сама неплохо справляюсь, и никому не доверю!
— Ну, может быть, в доме помочь чем-то?
— Когда надо, попрошу. Дом я тоже содержать могу, времени у меня больше, чем достаточно, уже который год на пенсии!
Энди подавленно молчал.
— Вот видишь!
Пришлось смириться с неизбежным. Номер почти набран, но вдруг звонок сорвался, и тётя Клава принялась повторно пробиваться через межгород. Но тут она взглянула на племянника, который стоял рядом, спрятав руки за спину и низко опустив голову.
— Экой ты несознательный! Тебя когда-нибудь пороли?
Он покачал головой, но тут же спохватился.
— Да! В школе!